Народный артист СССР Владимир Васильев явно не тянет на то, чтобы «мировое культурное сообщество» признало его, в отличие от Рудольфа Нуреева, великим, тем более, гениальным танцовщиком, потому как, будучи на самом деле таковым, он имеет целый ряд непростительных для получения этого титула недостатков: не гей, не жил-спал одновременно с двенадцатью матросами (о чём Нуреев с гордостью рассказывал Елене Образцовой), не был замешан в бриллиантовых аферах, любил единственную и прекрасную женщину, свою жену, не сбежал за границу (видимо, и в спецслужбах водились половые соратники Нуреева, вовремя предупредили о возможном аресте), потом будут утверждать, что бежал по политическим мотивам, что в России не давали раскрыться его гениальному таланту. Кстати, другие, не менее, а может, более талантливые, бежавшие или уехавшие за границу танцовщики, как, например, Барышников, напрочь забыты этим самым «мировым культурным сообществом», потому как тоже имели этот непростительный для гениального танцовщика недостаток: были не гееями, а обыкновенными сивыми мужиками.
В Уфе, на родине великого русского писателя Сергея Тимофеевича Аксакова и великого русского художника Михаила Васильевича Нестерова (с Уфой связано немало и других славных имён), упорно ищут бренд, благодаря которому туристы со всего мира повалили бы в город, заваливая его долларами и евро. Всё упорнее рядом с именами Аксакова и Нестерова, а в последнее время всё чаще впереди них ставят имя Рудольфа Нуреева. Ну, ладно: назвали его именем ещё в советское время, когда упорно скрывалась его воинствующая половая ориентация, лицей-интернат балетного искусства (но интересно, повествуя юным талантам о кумире, на которого они должны стараться быть похожими, рассказывают ли им, живущим в отрыве от родителей в условиях общежития, о его не танцевальных подвигах?). Ну, ладно, в Уфе проводят международный балетный конкурсу им. Нуреева, при нищенском бюджете на культуру выделяются государственные гранты на производство кинофильмов о Рудольфе Нурееве, которые снимают когда-то уважаемые мной молодые кинорежиссеры, в них снимаются когда-то любимые мной народные артистки. Официальные делегации министерства культуры, посещающие Францию, непременно посещают могилу «великого земляка», я не помню случая, чтобы какая-то культурная делегация из Уфы посетила могилы Аксакова или Нестерова в Москве. Недавно пристроился к беспроигрышной теме один, теперь уж не совсем юный и не бесталанный писарчук, быстро сообразивший в писательско-издательское безвременье, где можно поймать гешефт, засел за сценарий о «всемирно известном танцовщике», и опусы сего писарчука уже издают в Париже. Всё это вроде бы ладно. Но вот недавно некие «представители творческой интеллигенции, деятели культуры и искусства», почему-то умолчав свои фамилии, выступили с предложением, и предложение это было опубликовано ни где-нибудь, а на официальном сайте администрации города, переименовать старинную Пушкинскую аллею в «сквер имени всемирно известного танцовщика Рудольфа Нуреева, тем более, что его барельеф на фасаде театра и балета находится как раз на стороне аллеи».
В Уфе находится Центральное духовное управление мусульман России, Уфа связана с именем выдающегося мусульманского мыслителя, просветителя и востоковеда Ризаэтдина-хазрата Фахретдинова, у мусульман, как и у христиан, крайне отрицательное отношение к гомосексуализму, как к скотоложеству, но мусульмане священники не решаются даже робко выразить своё отношение к этой набирающей обороты вакханалии, посягнуть на «святое», видимо, боясь, что их могут обвинить в более страшном, чем религиозный экстремизм, преступлении.
Да, дело каждого: с кем и со сколькими спать, но только до той черты, пока не начинается гнусная и вызывающая пропаганда этого, независимо от того, извращение это или болезнь, явления, яростным проповедником которого был Р.Нуреев, завещавший несметные миллионы своим половым соратникам, но не приславший ни копейки живущей в Уфе в нищете матери. После этой черты сие превращается в тяжелое уголовное преступление, как, по-моему, к нравственному преступлению относится прямая или косвенная пропаганда гей-героев.
Одним из святых для меня мест на Земле было русское православное кладбище Сент-Женевьев де Буа под Парижем. Место упокоения российских изгнанников, бежавших от захватившей Россию в 1917 году духовной мрази. И вот почти через век это святое место осквернили вызывающе кабаллистической могилой Рудольфа Нуреева, даже духовно толерантные ко всяким «…измам» французы отказались его хоронить на своих кладбищах.