Рассказ об учителе черчения вообще поражает воображение. Что это, вымысел, фантастика или некое прозрение автора, который наделяет своего героя, простого учителя, тем не менее человека не от мира сего, каким его видят соседи и коллеги, гениальным складом ума. Он утверждает, что «создал теорию единого поля и выразил её в единой формуле. Эта теория объединяет в одно и объясняет все открытые по сей день законы физики и математики, все законы пространства и времени». И эту теорию никто не может принять и понять, но и отмахнуться невозможно – уж очень логически всё выверено. И страшно, если она найдёт применение на практике. Герой рассказа утверждает, что алхимики, о которых мы сегодня вспоминаем с усмешкой, знали о расщеплении атомного ядра давно. Как, впрочем, многие учёные древности ещё до Демокрита. Но, в отличие от нынешних учёных-атомщиков, они знали, к чему это открытие может привести. И все эти знания спрятали глубоко, засекретили, зашифровали. Вроде бы, скорее похоже на фантастику то, до чего додумался учитель черчения – опять-таки простой человек, самоучка, современный алхимик, не академик. Автор здесь подчёркивает неисчерпаемые силы, спрятанные в народе, природный талант, которым он обладает и который не раз спасал его в самые критические времена. И написано так убедительно, что читаешь и веришь: есть такой человек, есть такая теория…
И вот что удивительно.
Недавно по телевидению я услышал рассуждение одного известного учёного, который заявил, что если бы сегодня были расшифрованы все тайны древности, земля бы уже погибла. Человек не готов воспользоваться знаниями, которые могут дать необузданную власть над природой. Последствия были бы ужасающими. И я тут же вспомнил «учителя черчения».
В этом рассказе Михаил Чванов заостряет вопрос о нравственности современного учёного, который, делая открытие, не должен забывать, к чему это открытие может привести. Ибо соотношение добра и зла в данном случае вырастает до глобального масштаба, и может статься – до глобальной катастрофы. Глубоко копнул автор, далеко заглянул.
И почти все герои в книге вот такие: обязательно деятельные, добрые, совестливые, зачастую гонимые, но непременно со свечой в душе, с любовью к миру, к людям, к природе. Это и Дима из рассказа «Бранденбургские ворота», который умеет один класть печи из чёрной глины в приполярной тайге, и эти печи греют людей, и вся надежда там на него. А кто он? «Беглый не беглый, бич не бич – не поймёшь кто, документов нет, но зла никому не делает…» Никто не нашёл в тех местах глины, а он нашёл, и жжёт из неё кирпич, и печи кладёт. И глина чёрная, и печи из неё чёрные, и хорошо греют. А как попал на Север? Служил сверхсрочно в ГДР, был его пост у Бранденбургских ворот, влюбился в немку, две девочки-близняшки родились, Эльза и Маша. Но кому-то это не понравилось, и оказался Дима в лагерях в приполярной тайге. Судьба сломана, беду в себе носит, но зла ни на кого не держит. Живёт, пьёт, конечно, но сколько пользы от его пребывания в этом мире!
Когда читаешь эти рассказы, не отпускает ощущение, какую боль, какие трепетные, почти родственные, чувства к своим героям испытывает автор, какими чистыми акварельными красками рисует он их портреты, с какой необъяснимой художественной силой изображает их судьбу, изображает жизнь.
В рассказах настолько узнаваемо время действия, что даже не надо смотреть, в какие годы это написано. А посмотришь – и поразишься. Приметы тех лет восстанавливают самое главное, что было в жизни народа, страны. Это присуще только большому художнику слова – изобразить в малом важный момент, который стал историческим для общества. Взять ли рассказ «На тихой реке», где повествуется, как равнодушные спасатели везут в лодке ещё живого мальчика, которого вытащил на поверхность воды случайный купальщик. Мальчика можно было спасти, но «спасатели» не торопятся, им всё равно. И вот картина: загорелые до черноты они пьют прохладное пиво в своей дежурке за ширмой, а на раскалённом песке мать над мёртвым сыном – невозможно читать эти вопиющие строки. Написано в 1985 году. К власти только что пришёл Горбачёв. И страна, как этот полумёртвый мальчик, брошена в лодку тщеславному безразличному правителю. Что было дальше, мы знаем. Этот момент отмечает в предисловии и прозаик А. Сегень, чутко уловивший настроение и замысел рассказа.
Или жуткая повесть «У перевала» с подзаголовком «Прекрасен отдых в осенних горах» – это ведь поставлен точный диагноз больному, обречённому на гибель обществу, государству, в котором люди потеряли всякое чувство ответственности, стали инфантильными и равнодушными друг к другу, нравственные устои, понятия стали пустым звуком для большинства, думающего только о себе, о своей выгоде, забывая, что плывут в одной лодке, в данном случае в одной связке, как это случилось с туристической группой, и трагедия неминуема. И тогда, как правило, погибают лучшие. Чванов, написавший повесть ещё в 1980 году, по сути предсказал, что всех ждёт в недалёком будущем. Он угадал главное, угадал причину назревающей катастрофы в стране. И она – прежде всего в духовной составляющей общества. Ну так и нечего пенять на кого-то и на то, в каком сегодня мире живём.
