(Интервью А. Проханова Элле Курильской телеканалу «Россия 24 Башкортостан») Элла Курильская:
— Александр Андреевич, Вы уже несколько дней в республике, в Башкирии, в Челябинской области, снова в Башкирии, может, расскажете о цели визита.
— Я здесь всего четыре дня, но мне кажется, что целую вечность, потому что непрерывные встречи, люди, характеры, темпераменты, ситуации. Я приехал по двум причинам. В последнее время в устах политиков — и наших, и зарубежных все чаще звучит тема ядерного оружия. Тема эта долгое время была табуирована. Этот джин, казалось, был плотно закупорен в бутылке, и вдруг он как бы вырвался из нее. Стали говорить даже о возможности применения ядерного оружия. В мире стало настолько тревожно, то в одном районе планеты, то в другом вспыхивают войны, а тут Украина, к нашим границам ползут американские танки, нервы взвинчены. И на этом фоне снова заговорили о ядерном оружии, даже о возможности применения его. И мне захотелось побывать в закрытом городе Трехгорном Челябинской области на границе с Башкирией, в котором производится самое мощное ядерное оружие России, в городе, которому мы обязаны самим существованием России. Узнать, что собой представляет современное наше ядерное оружие, достаточно ли мы защищены, чтобы быть уверенными в нашем будущем и, если я обрету эту уверенность, вселить ее в других. А во вторых мне давно хотелось побывать в Уфе, на родине Сергея Тимофеевича Аксакова, в Аксаковском музее, в Аксаковском фонде, почувствовать, что такое Аксаков в XXI веке. Как эта поразительная прекрасная фигура, переходя из столетия в столетие, наполняется каждый раз новыми очертаниями. И эти два мои желания, кому-то это покажется парадоксальным, органично осуществились в одной поездке, потому что Аксаков мистическим образом соединил собой грозный атомный город и великую Аксаковскую сказку «Аленький цветочек» смысл которой: зло можно победить только добром.
Элла Курильская:
— И каким Вам видится Аксаков в XXI веке?
— На Аксакова я смотрю глазами моего друга Михаила Андреевича Чванова, как это точнее сказать…это ваш своего рода жрец, который охраняет Аксаковский храм – в самом широком смысле этого слова. И Аксакова, благодаря этому храму, я теперь вижу – не просто центром евразийского миросознания, которое столь актуально сегодня для России, Аксаков еще показался мне и во многом таинственной глубокой фигурой, которая стала нам так необходима в такой не литературный, не писательский грозный технотронный ядерный век.. Сойдя с самолета, я попал в объятия своего друга, который повез меня в ваш уфимский Аксаковский музей. Когда я вошел, я уловил там тончайшие запахи дерева, половиц, книжных корешков, старой утвари, современные вещи так не пахнут, так пахнет старинный мирный добрый уклад. Это меня поразило. Я оказался в атмосфере покоя, умиротворения, которой нам так не хватает.
Потом, пройдя сотню метров по прекрасной Софьюшкиной аллее, начало которой в свое время положила сноха Сергея Тимофеевича, Софья Александровна, я оказался в абсолютно мусульманской среде. Меня встретил в своей резиденции в Центральном Духовном управлении мусульман России Верховный муфтий Талгат Таджуддин, кстати, один из духовных попечителей Аксаковского фонда. Тут опять мистическая связь, учредить центральное духовное управление мусульман именно в Уфе Екатерину Вторую убедил сенатор Б Мертваго, крестный отец С.Т.Аксакова.
Элла Курильская:
— Что подвигло Вас на эту встречу.
— В последнее время мы не раз встречались с ним в Кремле, но все мимолетно. Раньше, когда я в ельцинское время возглавлял крайне оппозиционную газету «День», он дал мне откровенное интервью, за которое ему тогда попало от властей. Сейчас он мне об этом напомнил. Я благодарен ему за эту встречу, несмотря на строгий мусульманский пост: он приехал в управление, подчеркивая теплоту наших отношений, прямо в домашнем одеянии, не облачаясь в официальные одежды. Мы вели с ним очень интересную и очень важную для меня беседу о мистике ислама, о мистике веры, как таковой. О единобожии. О том, что у всех народов одно и то же ощущение небес, одно ощущение смысла жизни. Меня, как и миллионы россиян, волновал вопрос: может ли прийти в Россию ядовитое облако «идил», он поделился со мной своими мыслями по этому поводу, и его мнение было для меня очень важно, я убедился, что наши мысли по этому поводу: русского православного писателя и иерарха Ислама совпадают. Мы говорили о таком философском, духовном понятии, в то же время и простом, житейском, как справедливость.
И после этой беседы, снова выйдя в пекло, которое в те дни обрушили на Уфу небеса, а пекло было невероятное, повстречавшись с председателем законодательного собрания республики К.Б.Толкачевым (главу Башкирии, Р.З.Хамитова перед саммитами БРИКС и ШОС, зная его невероятную занятость, мы не решились тревожить), мы поехали в закрытый город Трехгорный, который, как оказалось, находится на границе с Башкирией, но я не почувствовал этой границы. И на утро я оказался на заводе самого мощного в мире ядерного оружия, и я еще раз убедился, что трудности 90-х годов, когда наш оборонный комплекс страдал, можно сказать, умирал, позади, и наша ядерная индустрия, наше ядерное сознание, наша оборона находятся в полном порядке. Это удивительный город, в котором живут удивительные люди с широкой душой. Они спасли в страшные 90-е годы искусство Каслинского литься, и на заводе, где производят грозное оружие, уникальный единственный в своем роде музей Каслинского литья. А вечером в городском дворце, конечно же, с названием «Икар», состоялся мой творческий вечер. По сути это были непростые волнующие людей вопросы, на которые нужно было честно, не уходя в сторону, отвечать.
