* * *
Солнце встает над Березовкой, и колокола — в небо. Событие такое — в век увидишь ли — надо помнить. С восходом, с первыми лучами солнца, с началом дня, а может быть, и жизни… Ребята, по местам стоять! Кто-то шутливо: «Кто будет командовать парадом?» — «Командовать парадом буду я», — серьезно отвечает Володя Петровский, знаменитый архангельский звонарь, автор многих колокольных звонов, пластинок, записей.
Когда планировали, не собирались звонаря приглашать. Думали, установим колокола, а позвонит кто-нибудь из Уфы или из Нефтекамска. Коля Пятков посоветовал: «Загодя звонаря зовите. Надо обязательно звать. Непростое это дело». И порекомендовал Володю. Мы к нему. Он живет за тридевять земель. Одна дорога стоит миллионы. А работа? Чумаков обещал найти деньги. Володя приезжает — и завертелось все. Точились болты, ковались хомуты. Попутно обучал звонарей. Были из Надеждино, из Уфы, из Нефтекамска, Березовки. Любимое его выражение: «Пришел в красоту, сотворил красоту». Для него это не слова, а правило поведения, правило жизни. Мы в этом убеждались не раз.
Начинаем работу. Соорудили внизу помост, застелили ковром, расставили колокола по ранжиру. Отец Владимир освятил. Казаки на студеном ветру, в летней парадной одежде, терпят, в строю. Мы вчетвером подошли. Поклонились, перекрестились. Меньшие колокола, каждый, кому как сподручнее, взяли — и наверх. Я, с радикулитом, — самый малый. Михаил Чванов, Александр Чернышев, Александр Меренков — остальные. Пятый колокол, который побольше, казаки уже коллективно поднимали наверх. А четыре больших — руками не возьмешь. С нами Сергей Огородников, гордость России, чемпион мира, многократный чемпион Европы, абсолютный чемпион России. Строго говоря, он тогда еще не был чемпионом мира, а был вице-чемпионом. Через неделю должны состояться соревнования, времени — в обрез, диета, спортзал, а он приехал к нам. Любовались мы им втайне. Мало таких людей на земле. Мощный, добрый, открытый. Огородников приехал, в баньку сходил, с вечера тепло-лег спать на открытой веранде без одеяла (ему просто не хватило). А ночью — холод. Всю ночь не спал, бодрился, бродил. Крест он потом поднимал на колокольню.
Вернувшись с соревнований, Сергей рассказывал: «Приезжаю в Штутгарт, в Германию. Спортсменов — море. Все страны, все континенты представлены. Отбирают восемнадцать человек — в их числе я. Двенадцать — тоже. Соревнования большие, напряженные. Пот, нервы. Вокруг начинают крутиться корреспонденты. Нас трое осталось — я, немец и француз. Француз показывает знаками: он — третий, немец — второй, я — первый. Дело происходит за кулисами. Вдруг объявляют: третий — француз. Он выходит на сцену за наградами. Смотрим друг на друга с немцем. Кто же? Томительные секунды. Объявляют чемпионом мира Сергея Огородникова». Первым, из всех русских, когда-либо выступающих в этом виде спорта (бодибилдинг), из Штутгарта он вернулся чемпионом мира. Николай-Угодник Березовский благословил, и Сергей не подвел. Еще не раз приедет он потом в Березовку. Приободрит ребят-строителей, сфотографируется с ними, поможет советом добрым…
Звучали многочисленные приветствия гостей. И вот — торжественная минута. В воздухе свободно и легко плывет вверх, в голубое небо, колокол-батюшка, колокол-благовест. Глаза у всех устремлены на него, сопровождают мысленно, сердечно. Пять тысяч пар глаз. Столько людей пришло в этот холодный ветреный день сюда. Пять тысяч человек отложили все дела, важные и не очень. И сочли это событие самым важным на сегодня, самым главным. ..
Работают молча, сосредоточенно, наконец все готово. Володя встал на подиум, Коля — на большой колокол, Саша — на два средних. И полился праздничный перезвон над головами людскими, над стороной нашей, над сенокосными далями и сосновыми лесами! Впервые за многие десятилетия. Для большинства — впервые в жизни. Очищающий, праздничный перезвон. Слезы радости, улыбки надежды…
* * *
Шло время. Шло дело. Чайковские ребята заканчивали. Позвонили: «Приезжай, Григорьич, дело принимать да и рассчитываться тоже». Времени не было, но приехал на несколько часов. Сначала домой. Не выдержал. Поднялся наверх, в мансарду. Там у меня бинокль мощный. Навел на храм. Колокольня-красавица, невеста прямо: стройная, строгая. Помчался туда, к ней, остановился у моста. Солнце светит, отражение от карнизов, от крестов — сияет вся. Подъехал, обошли все, осмотрели, засняли на видеокамеру. Теперь, когда по Березовке заскучаю, поставлю кассету, все перед глазами — цветное, баское, как у нас говаривали… Рассчитались. Как премию, выделил им машину «Волгу». Не новую, но и не развалину. Обнялись. Три года прошло, три долгих года вместе с ними. Ребята и раньше работали по церквям, а такой у них не было еще. У каждого в душе добрая отметина осталась: сумели, сделали.
* * *
Вот так и идет оно: год за годом, поколение за поколением, век за веком. В молодости мечтаем светло, в жизни стараемся — иногда летим, иногда шагаем, порой и ползем (такое тоже бывает). А придет время, доведется кому, с высоты той большой, с вершины, «жизнью» названной, оглядываемся назад, вспоминаем, завидуем. Кому? Тем молодым, остающимся? Да нет, себе, наверное. Жили ведь, творили, дерзали, любили. И уносим с собой эту любовь великую к земле, к былинке каждой, к родне своей кровной. А если по большому счету — к Родине своей, Родине великой, Родине единственной. Не каждый говорит об этом вслух, но каждый живет с этой мыслью, каждый живет в ней, живет для нее и остается с ней навсегда. И так — из века в век…
