И Калинин вновь невольно представил себе эту необъятную бабу с выпуклыми от злобы глазами и с толстой палкой в руках, которую ему предлагалось полюбить.
— Да, да, полюби или хотя бы пойми ее, у нее тоже свои невзгоды, свои беды, и, может, побольше твоих. Я раньше тоже, как ты, болел за все человечество — до поры до времени… А теперь вот умный. Что, думаешь, человечество стало лучше оттого, что я за него так переживал? Да наоборот, я не давал какой-то доле его спокойно жить. А так — всем лучше. И мне, и человечеству. Так-то вот. Ходит дурачок Журавлев, всеми довольный, и все им довольны. Йоги — они мудрые. Встанет на голову и стоит — никому не мешает. Что? — забеспокоился он, увидев, что Калинин тайком схватился за бок. — Плохо стало? Вот видишь! Да… Подожди, я зайду в свою контору на минутку, она тут рядом, вон в том доме. — Калинин знал, что в том доме находится обком профсоюзов. — И провожу тебя. Хорошо? А то зайдем вместе, согреешься немного. Зайдем, у меня там одни женщины. Милые женщины, скажу я тебе, у одной муж алкоголик, другая разведенка, третья… в общем, все очень жизненные.
Журавлев не вошел, а, сияющий, влетел в свою контору. Калинин не мог понять причину вдруг охватившего Журавлева перед самой дверью восторга.
— Ну, девушки, у меня сегодня, большая радость, можете меня поздравить, — громко, еще с порога начал Журавлев. — Вы даже не можете себе представить…
Женщины возбужденно обсуждали что-то, одна из них, видимо, только что всплакнула.
Было видно, что женщины давно привыкли к фокусам Журавлева, снисходительно заулыбались, но лицо Журавлева излучало такое неподдельное счастье, что они не выдержали, одна за другой с чисто женским любопытством стали допытываться:
— Ну, Саша, не томи!.. Говори скорее!..
Но Журавлев не торопился.
— Ну, радость, ну, радость! — продолжал он. — Вот товарищ не даст соврать. — Зажмурившись, Журавлев сладко покрутил головой.
— Ну не томи, не томи! — торопливо вытирала слезы только что всплакнувшая, она с явным интересом посмотрела на Калинина. Несмотря на недавно перенесенный микроинфаркт, это ему было приятно.
— У меня сегодня прекрасный стул. Давно такого не было, — наконец сказал Журавлев.
— Ну, Саша… — Женщины заохали, заахали. — Если бы не ты, хоть в прорубь бросайся.
— Вы что, не верите?! — возмутился Журавлев. И трудно было понять, ломает он комедию или говорит правду. — Ну ладно, дело ваше. — Обиженно махнув рукой, он вытащил какую-то папку из стола, затолкал в портфель. — Я вам справку принесу. Он вот тоже, между прочим, сначала не верил… Да, знакомьтесь! — спохватился он. — Мой друг молодости. Журналист. Очень рекомендую. И что особенно важно — почти уже не женатый. Так-то вот — друг молодости. — Журавлев с такой гордостью и любовью посмотрел на Калинина, что тот готов был поверить, что они в юности на самом деле были закадычными друзьями. — Больше того — оба за одной балериной ухлестывали, — добавил Журавлев.
— Да ну? — только что всплакнувшая посмотрела на Калинина с еще большим интересом. — А что потом было?
— Потом? — Журавлев что-то сосредоточенно искал в своих карманах. — А потом она нас обоих отшила. Тогда переживал, а теперь не нарадуюсь. Что бы я теперь делал с женой-балериной? С простой-то женой — беда… А ты радуешься? — спросил он Калинина.
Калинин не сразу нашелся, что ответить.
— Он тоже радуется, — тогда сказал за него Журавлев.
— А где она сейчас, эта ваша балерина? — заинтересованно спросила недавно всплакнувшая.
— Ты не знаешь? — спросил Калинина Журавлев. — Я тоже не знаю. Будем считать, что где-то танцует одного из маленьких лебедей. Помнишь, как она танцевала маленького лебедя?..
Они вышли на улицу.
— Ну тебе хоть немного получше? — спросил Калинина Журавлев.
— Да у меня уже все прошло, — поспешил его успокоить Калинин. — Не беспокойся, я один дойду.
— Да все равно провожу, столько лет не виделись.
— Странно, живем в одном городе — и за столько лет ни разу не столкнулись, — удивился Калинин.
— Да я недавно здесь, — пояснил Журавлев. — Жене посоветовали сменить климат, тут тоже не очень, но здесь у нее родители.
— А что у тебя за работа? — повременив, осторожно спросил Калинин.
— Любопытная, скажу тебе, работа. — Журавлев тоже помолчал. — Технический инспектор облсовпрофа. Что это такое? Езжу по районам, проверяю технику безопасности на разных предприятиях. Чем меньше предприятие, скажу тебе, тем хуже с техникой безопасности. Штрафую, пишу докладные, начальство мелкое, знаешь, как меня боится. Такие прохвосты попадаются. А то и взятку норовят всучить, вроде бы для общего дела. А за глаза сожрать готовы. Ты не представляешь, наверное, даже, сколько у нас глупого производственного травматизма. По пьянке в том числе. Ответственная, скажу тебе, в своем роде должность. И ловчить приходится. Ради же людей. Будешь везде и во всем принципиальным — ополчатся скопом и выше тебя по начальству: не дает работать, план, мол, срывается, а ему наплевать, и мигом тебя в шею — не сработались, не вписался, мол, в схему нашей области. Ты дай-ка твой портфельчик-то. Что ж ты его, такой тяжелый, таскаешь! Рукописи все небось?..
