Повесть «У перевала»

Шаров пожал плечами.

— Он все-таки не такой, — стараясь не обидеть Шарова, мягко, но твердо сказал Саша.

— Может быть, — не стал с ним спорить тот. — Дарю на память…

— Мой портрет? — обрадовался Саша.

— Все… Бери, бери…

Остался позади лес, широко и духовито распахнулись перед взором альпийские луга, только рюкзак неприятно давил на потные плечи. Появилась вершина Двуглавая, о которой было столько разговоров, и пришло даже разочарование: в воображении она уже сложилась необыкновенной, загадочной, а это была что ни на есть самая обычная вершина.

Уже было пройдено около восьми километров — как раз половина пути, намеченного на сегодня. Осталось подняться до перевальной точки, где по инструкции полагался большой привал. Оттуда открывалась прекрасная панорама на ближайшие вершины и на пройденный путь, а потом предстоял лишь десятикилометровый путь вниз по тропе — к приюту Родниковому. Этот путь обычно проделывали часа за три. А там их должна была дожидаться предыдущая, двадцать вторая группа, в которой инструктором был Юра Бурляев, студент-третьекурсник физического факультета Ростовского университета. Юра был славный парень, но немного себе на уме, впрочем, на это имел основания — он единственный из инструкторов базы был альпинистом. На этом несложном маршруте эти знания, правда, не были необходимы, но все же.

Неожиданно солнце скрылось во все густеющей мгле и заморосил дождь.

— Надо же… Как жаль, если не смогу показать вам во всей красоте перевальную панораму, — пропустив вперед туристов, подосадовал Чернову Саша Сафронов. — Надо же!.. Я, правда, еще вчера начал подозревать, что погода будет меняться. Уж больно морило.

— Ничего, — успокоил его Чернов, идущий с Олей в конце группы. — В каждой погоде есть своя прелесть.

И Саша, несколько успокоенный, торопливо ушел вперед, на свое место — надо было ускорить движение группы, чтобы, если дождь разойдется, поскорее дойти до Родникового.

Дождь так же неожиданно перешел в снег. Саша посоветовал одеться потеплее, место было совершенно открытое, лес остался метрах в четырехстах позади, до перевала еще далековато. «Надо же, — с досадой думал Саша, — теплые вещи не у всех. Но ведь и никакого предупреждения от синоптиков не было…»

А за снегом вдруг налетел шквалистый ветер, который буквально стал валить с ног. Иссиня-черные тучи, появившиеся бог весть откуда, одна за другой с большой скоростью не налетали, а падали на открытый склон, забивали рот воздухом, глаза — снегом, и совершенно негде было от всего этого спрятаться. Саша задыхался от плотного, как резина, ветра и от растерянности, он родился в горах, даже ходил с отцом на Эльбрус, но ничего подобного в жизни не видел.

«Место совершенно голое, люди одеты по-летнему… — снова с тоской думал он. — Но что я мог сделать, если они приехали с купальниками, а взять на базе… Попробуй подойди к директору…»

Что делать? Лес оставался метрах в четырехстах позади, а до приюта Родникового еще километров десять, а на перевале ветер, наверное, еще похлеще. Правда, справа внизу, у ручья Могильного тоже лес, и там, в ущелье, конечно же тише, но там Саша никогда не был… И тут он вспомнил о Рэме Ивановиче Чернове, который бывал и не в таких передрягах, и, схватившись за эту надежду и сразу несколько успокоенный, падая, временами даже на четвереньках, хватаясь за камни и траву, стал пробираться к нему.

Чернов сидел за большим камнем спиной с рюкзаком к ветру, широко расставив ноги и плотно затянув капюшон штормовки.

— Что делать, Рэм Иванович? — прокричал Саша.

Чернов, казалось, его не слышал.

— Рэм Иванович!.. Рэм Иванович!.. — тронул его за плечо Саша. — Что делать? Куда уходить?.. Или перестанет?..

— Решай, Саша, сам. Ты знаешь маршрут. Тебе виднее, — прокричал Чернов Саше на ухо. — Я предупреждал, в такие походы надо одеваться теплее…

Саша растерянно смотрел на Чернова, он хотел еще что-то спросить, но вдруг упал к ногам Чернова — ураганный ветер свалил всех, кто еще стоял на ногах. Саша пытался встать и потрясенно смотрел, как, словно пушинку, подняло в воздух Василия Шарова. С огромной скоростью его протащило вместе с закинувшимся на голову рюкзаком по склону — он даже не успел крикнуть — и унесло в пропасть…

Саша даже не успел осознать случившееся. Широко раскрыв рот, он завороженно смотрел туда, где только что был Шаров: только что человек шел рядом с ним, в кармане у Саши лежало его письмо, которое тот сегодня надеялся отправить, и его уже нет… Снег понесся сплошной липкой стеной, и уже с трудом можно было увидеть кого-нибудь даже рядом.

— Что делать, Рэм Иванович? — в отчаянии крикнул Саша.

— Не знаю!.. Решай сам!.. — с трудом перекричал ветер Чернов. — Я не имею права принимать решения… Не имею на это полномочий… Я не знаю маршрута, запасных вариантов…