Повесть «У перевала»

Николай Редькин молча обошел ее и, содрогаясь от озноба, мимо пытающегося остановить его Остроухова бросился вверх по склону. Майя Круглянская уже не могла говорить.

— Коля, прошу тебя, — плача, схватила за полу штормовки Редькина Люба.

— Люба, не бойся… Мы тебя не оставим… — говорил он, лихорадочно освобождаясь от ее рук. — Подожди… Мы тут же вернемся…

Они остались в глубоком снегу втроем — еще Рая Пояркова, так же обессилевшая. Еще ниже их по склону пытался вести Наталью Павловну Алексей Федотович, она падала, опухшие ноги не слушались.

Тогда Остроухов бросился вперед.

— Да вы что, сволочи, что ли? — догнал он спешащих вверх по склону мужиков. — Ваши же гибнут.

Но его никто не слушал.

Он пытался остановить силой, хватал за одежду, но мужики вырывались из его рук. А Редькин даже ударил его в грудь.

— Да вы что, нелюди, что ли? — пораженно опустился в снег Николай Остроухов.

Тогда вернулись двое самых молодых — слесарь Валерий Никитенко, которого вчера Саша вывел к костру, и повар Игорь Коляда. Они попытались взвалить Раю и Любу себе на плечи, но у них ничего не вышло, да и невозможно было с такой ношей идти по глубокому снегу вверх по склону. Тогда они стали тащить их волоком прямо по снегу, но троим это тоже было не под силу. У Раи Поярковой изо рта уже шла пена.

— Дети мои… — шептала она. — Ради детей… Только ради детей… Не бросайте…

— Держитесь, ребята, — прохрипел Остроухов Коляде и Никитенке. — Я сейчас вернусь. Я их кнутом подниму… Я их, сволочей, из ружья… Втроем нам не справиться. Я сейчас, ребята… — Его трясло — не от холода, от бешенства и бессилия.

Он побежал вверх по склону, по пути помогая совсем выдохшимся.

Когда он добрался до балагана, обогнавшие его мужики уже лежали под одеялом рядом с Сердюком. На его уговоры и угрозы они ответили молчанием.

Остроухов бессильно матерился у двери, не зная, что делать. Надо было думать и о стаде: чтобы избежать падежа, его надо было срочно отгонять вниз, иначе не миновать суда. Постояв еще несколько минут в растерянности у порога, он махнул рукой и решительно натянул кепку.

— Куда? — спросил Крайков.

— Куда?.. Две бабы вон на склоне загибаются. Да чуть ниже еще двое.

— Ты выдохся, оставайся здесь, — остановил его Крайков. — Я пойду. Только дай сапоги.

Он стал переобуваться. В это время за дверью послышались голоса.

— Кто-то сам выбрался, — вслух подумал Крайков.

Но это было не так. Это снизу шла очередная — двадцать четвертая — группа. Крайков с Остроуховым обрадовались — пришла помощь.

— Как тропа на Родниковый? — даже не поздоровавшись, спросил один из инструкторов, высокий широкоплечий парень.

— Не видите, что ли? На Родниковый не пройти, — сказал Крайков. — Спирт есть?

— С утра пораньше? — съязвил инструктор.

— Посмотри, — даже не обидевшись, показал Крайков на нары. — Обморозились, надо растирать.

— Это что, двадцать третья? — спросил инструктор.

— Не знаю. Такие же, как и вы, туристы. Есть погибшие. Мно­гие еще внизу, в ущелье. Надо искать.

— А где инструкторы?

— Здесь. Один обессилел. Он вывел сюда этих. Девчонка ос­лепла.

Тем временем к балагану подтянулась вся группа. По цепочке уже передалось, что с двадцать третьей несчастье.

— Ребята, пропустите! Пропустите! — старалась скорее пробиться к балагану инструктор Таня Козьмина. Она замыкала группу… — Где Саша? Где Саша? — хватала она за рукав Крайкова.

— Какой Саша? — не понял он.

— Инструктор.

— Там! — Крайков махнул рукой на нары.

Таня с трудом растолкала Сашу Сафронова. Он тряпичной, ничего не понимающей куклой сидел на краю нар.

— Таня! — он с трудом поднял голову. — Беда, Таня! — Кривая улыбка тронула его почерневшие губы.

— Как это могло случиться, Саша?

— Они меня не слушались, — с трудом говорил он. — Я сам виноват, понадеялся на других, а они оказались… Кто с тобой?

— Это наши, из педагогического — Андрей Савченко и Люба Тарабукина.

— Таня, я выдохся, надо что-то делать. — Саша покачнулся, чуть не свалился с нар. — Помогите им! — показал он на пастухов.

— Я иду вниз, — сказал Крайков. — Они где-то там, — махнул он в сторону ущелья Могильного.

— Сначала надо этих четверых, — напомнил Остроухов.

— Я — с вами, — не стала раздумывать Таня Козьмина. — Андрюша, Люба, надо помогать.

Те в это время совещались между собой.

— У нас своя группа, — наконец сказал Савченко хмуро. — Надо думать о своих.

— Да вы что, ребята… — У Тани выступили слезы.

Вышел из балагана Крайков.

— Я пошел. Кто идет со мной?

Таня вопросительно смотрела на Савченко. Он был старшим инструктором. Он молчал.

— Догоняйте по моим следам, — сказал Крайков и пошел вниз.

— Ну что, Андрюша? — нетерпеливо спросила Таня.

— Мы отвечаем за свою группу, — хмуро повторил Савченко. — Надо срочно отводить вниз свою группу. Скоро будет темнеть.