Повесть «У перевала»

Следователь хорошо понимал, что он бессилен против Чернова, ибо Чернов не преступал закона — самое большее, чего следователь сможет добиться, это частного определения, но он не хотел так просто выпускать Чернова из рук: пусть чтоб хоть холодок пробежал у того по спине, а может, и совесть чуть шевельнется…

Наконец в дверь постучали. Осторожно вошел невысокий курчавый мужчина лет тридцати пяти—тридцати семи. Только после второго приглашения присел на краешек стула. Он был бледен и подавлен.

— Как вы себя чувствуете? — спросил следователь.

— Спасибо, хорошо.

— Тогда разрешите задать вам несколько вопросов.

— Пожалуйста, — еще тише сказал Заречный.

— Почему вы тогда без разрешения инструктора ушли от костра?

— Вижу, Чернов… Я, как все… — засуетился Заречный. — Вижу, семеро уходят, и я с ними.

— Во-первых, семеро — это еще не все, — поправил его следователь. — Ну да ладно. Как все или все-таки как Чернов?

— Ну и, конечно, как Чернов, — замялся Заречный, — он опытнее всех. С ним не пропадешь. Нет, пока Чернов не ушел, я тоже еще сомневался. А когда он пошел, и я… Это вам все подтвердят.

— Но вы обещали вытащить из пропасти сорвавшегося туда товарища?

— Он к тому времени уже погиб, — поспешно сказал Заречный.

— А как вы узнали об этом? — усмехнулся следователь. — Вы что, были там?

— Ну… Прошло столько времени… Предполагал…

— Времени-то как раз прошло немного.

— Но были такой холод и ветер, — слабо возразил Заречный. — Мы у костра замерзали, а там… Конечно, я поступил подло, но он к тому времени все равно уже замерз.

— Нет, Заречный, — жестко сказал следователь. — Вот заключение судмедэксперта: «Лужанский Александр Александрович, 1939 года рождения, умер от переохлаждения организма. Смерть наступила не ранее двадцать восьмого сентября». Так-то вот, Заречный. Он еще целые сутки ждал вашей помощи.

— Не может быть!

— Вы что, не верите экспертизе?.. Он мог видеть ваш костер. Вы ведь расположились лагерем прямо под ним… Вы знаете, что Лужанский вел что-то вроде дневника?

— Нет, не знал.

— Вот, почитайте… Ну, хотя бы вот с этой страницы… Хотя бы подчеркнутое мной…

Заречный дрожащими руками взял блокнот: «…Я собрался по привычке на Черное море, но Коля все-таки уговорил меня поехать с ним на Кавказ. Говорит, хоть немного развеешься, а я у тебя буду вроде няньки. Я пытался отговориться, что никогда не был в походах, даже в пионерских, да и хочется после всего этого побыть в одиночестве, да и сил никаких после всего этого нет, а он стал убеждать, что там будет совсем нетрудно, что он вседа будет рядом и что горы сразу сметут весь сор с души…»

— Да, а что он подразумевал под фразой «после всего этого»? — спросил следователь.

— От него ушла жена… к другому… Год всего пожили…

«…Я уже нисколько не жалею, что пошел. Горы — это действительно здорово…»

«…Вырвутся из семьи — и как блудливые коты и кошки. Словно семья — это каторга. Хоть бы прятались, что ли…»

«…Душа группы — Чернов. Замечательный человек…»

«…Я благодарен Коле, что он вытянул меня сюда. Действительно, я немного отхожу, отмякаю душой…»

«…Коля спрашивает, не тяжело ли мне нести. Говорит: “На меня еще столько можно нагрузить!” Рад, что мне хорошо. А вообще-то сегодня почему-то тяжело идется…»

Заречный закрыл лицо руками

— Меня будут судить? — потом спросил он.

— Каждого волнует только, будут ли его судить, — усмехнулся следователь, — а не то, почему все это случилось.

Заречный молчал, низко опустив голову.

— К сожалению, скорее всего, нет, — помедлив, ответил следователь. — Простите меня за резкость и откровенность, но, к сожалению, вы пройдете по делу только как потерпевший. Может, отделаетесь только частным определением. Так что будьте спокойны, ничего страшного вам не грозит.

— Вы думаете, я смогу жить спокойно? — горько усмехнулся Заречный.

Следователь пожал плечами.

С особым интересом следователь ждал встречи с Валерием Новосельцевым. Перед тем как пригласить его к себе, еще раз заглянул в бумаги: не напутал ли чего, очень уж не вязалось в голове… Нет, все верно: «Валерий Константинович Новосельцев, 37 лет, старший инженер…»

Вошел солидный, в роговых очках мужчина. Слегка поклонился. Не спеша сел на предложенное место, не спеша протер очки — он все делал основательно и с таким достоинством, что следователь не решился начать первым.

— Я к вашим услугам, — наконец заговорил Новосельцев.

— Мне необходимо во всех деталях восстановить, как и почему все это произошло, — объяснил следователь. — Поэтому у меня к вам несколько вопросов.

— Пожалуйста, — разрешил Новосельцев.

— Как получилось, что вы на спуске отстали от основной группы?

— Была такая метель! — пояснил Новосельцев. — Ничего не было видно.

— А разве инструктор не следил за вами, не торопил?

— Следил. Торопил. Но в это время свалился вниз Лужанский, и инструктор ушел вперед… Так мы отстали. Спустились к лесу, смотрим, нас только двое. Стали кричать — еще вышли пятеро.