Повесть «Лестница в небо»

— Но… — начинает он.

— Нет, все! — обрубаю я.

Плывем назад. Чуть поднимаем из воды весла — очень устали. Будь я проклят! Как  не подумал раньше, что вверх по течению подниматься будет гораздо труднее. Сегодня уже ни за что не дойти до горловины.

— Больше не могу, — опускает весла    Аксенов. – Надо отдохнуть.

-Надо как-то дойти до горловины, — раздраженно отвечаю я.

Теперь уже все равно не дойти до нее, — холодно говорит Володя.

— Поплывем дальше!

И снова: час за часом — всхлипыванье весел.

Нет, сегодня на самом деле до горловины не доплыть. В одном из боковых тупичков нашли сквозную спиралевидную дыру. В одном из ее колен сравнительно ровная площадка. Чтобы подняться на нее, приходится подтягиваться на руках. Мне до дикой тоски не нравится это место, но смотрю на ребят: все страшно осунулись. Может, действительно перед обратной дорогой нужно дать отдохнуть, ведь до горловины сегодня все равно не дойти? Может, теперь уже можно немного ослабить струну, ведь мы уже идем на Землю?

Но настроение мое с каждой минутой все хуже.

Ребята сразу засыпают. А я не могу уснуть, несмотря на страшную усталость. Я думаю о Земле. Я так давно там не был. Скорее бы доплыть. Хотя бы до палатки Степаныча. Там уж как-нибудь… Если бы не ребята, я бы ни за что не стал ночевать здесь.

Утром, — если можно так назвать, потому что спать легли в десять часов утра земного времени, а проснулся я, когда на Земле уже была глубокая ночь, — набирая воды для завтрака, заметил, что она мутная.

Посветил вниз. Лодки плавали у самой дыры, а вчера, чтобы попасть па площадку, приходилось подтягиваться.

«Наводнение!» — тупо ударило в голову.

Бужу ребят. Пока Володя с Аксеновым собирают вещи, с Толей спускаемся в лодку. Отталкиваясь от стены к стене, плывем к горловине. Так и есть: наш флажок-метка над горловиной наполовину в воде. Мы в западне.

— Нужно  как можно  быстрее уходить  в  правую  галерею, — решаю я. — Там самые высокие своды. Может, вода еще прибывает.

Плывем назад. Кажется, что вода стремительно прибывает, но, присмотревшись, убеждаемся: пока она не поднялась ни на сантиметр.

Но если она еще будет прибывать?

И много ли будет прибывать?

На Земле, наверно, прошли дожди. Может, только начались. А за ними пойдут осенние затяжные дожди. Ведь уже сентябрь. Те  самые дожди, которые я так любил. Которые могут идти, не переставая, пять дней подряд, десять… Сразу вспомнились подобные случаи, когда внезапные паводки поглощали целые спелеологические экспедиции.

В октябре 1955 года в пропасти Юра внезапное наводнение поглотило шесть французов — всю спелеологическую экспедицию доктора Мерея. Сам он по шею в ледяной воде, упираясь головой в низкий свод, больше суток висел, уцепившись за каменный уступ, пока не начался отлив. Самое невероятное в том, что потом ему казалось, что он провисел па уступе всего несколько часов.

— Ну, что там? — еще издали спрашивает Аксенов. Они плывут нам навстречу.

— Мы в западне. Вода, кажется, пока больше не прибывает. Но оставаться у горловины не стоит. Слишком низок свод.

Аксенов:

— Я предчувствовал, что добром нам эта дыра не обойдется. Как только пролезли в нее, я подумал, что зря мы сюда забрались.

Молча проклинаю себя — я еще долго буду проклинать себя, пока вода совсем меня не поглотит, — что не отказался от соблазна сюда заглянуть.

Гребем изо всех сил. Натыкаемся на стены. Вода перехлестывает через борт.

— Вот здесь и остановимся, — говорю я и добавляю, пытаясь успокоить прежде всего самого себя: — Не может же вода подняться на пятнадцать метров.

Действительно, слишком маловероятно, что вода поднимется на пятнадцать метров. Но сколько времени она может продержаться на сегодняшнем уровне? Ведь даже если ее уровень будет всего на полметра выше обычного, нам уже не выбраться отсюда. А ведь может быть и так, что в последнее время уровень воды в реке был ниже среднего, ведь почти месяц не было дождя. И теперь уровень стал обычным. И если даже перестанут дожди, он останется таким же.

Неужели это все?

Никак не верится. Нет! Сколько раз уж было так: казалось, что все, совсем все, а потом вдруг находился выход.

А здесь выхода нет. Здесь нас может спасти только случайность. Единственное, что мы можем, — ждать. Перенырнуть сифон? Можно бы попытаться, если бы на той стороне кто-то был. Или был какой-нибудь уступ, на котором можно было бы отдохнуть. Но там на сотни метров отвесные стены.