Повесть «Лестница в небо»

— Ты серьезно, Толя? — Свечу ему в глаза. — Ты серьезно? Почему же я не слышу?

— Я действительно слышу, — он виновато отводит глаза.

— Толя, это галлюцинации. — Трясу его за плечо. – Ты же знаешь, у меня хороший слух.  Но я ничего не слышу. Значит, это галлюцинации. Володя, скажи ты. Ты слышишь, Володя?

— Наверно, это все-таки галлюцинации, — говорит Володя неуверенно. — Но я тоже слышу. Даже вижу свет в потолке. Вон там. Какие-то отблески. Может быть, там есть дыра, и отблески от их фонарей проникают сюда? Может быть, попытаться подняться туда?

А это не что иное, как отблески наших фонарей. Ну, уж если Володя начинает сходить с ума, что же тогда?

— Рудик! Мы здесь! Не уплывайте! — снова кричит Аксенов. — Мы здесь! — И снова колотит молотком в стену.

Мне тоже начинает казаться, что я слышу голоса. Мне страшно, потому что твердо знаю, что это галлюцинации. Мы на краю катастрофы.

— Ребята,  опомнитесь! Это галлюцинации! —  кричу  я. Но никто меня уже не слушает.

— Они не слышат нас. Они сейчас уплывут. Надо немедленно нырять. Иначе они уплывут, — убеждает Толя.

Это как раз то, чего я боялся больше всего. Сейчас за эту бредовую мысль ухватятся все, и тогда я не смогу их остановить.

Что-то нужно делать! Как-то нужно их отвлечь от этой мысли! Но как? Они полностью под властью галлюцинаций.

— Тише, — прошу я. — Я тоже слышу голоса. Но с другой сторны. Они плывут к нам с другой стороны. Значит, где-то там есть ход, который мы не заметили.

Сам я ничего не слышу. Я нагло вру, чтобы увести их от сифона.

— Нет, они здесь за стеной, — возражает мне Володя.

— А ты слушай, слушай! — чуть не кричу я. Меня душит бешенство. — Вой смотри, даже свет.

—  Я тоже вижу, — неожиданно поддерживает меня Аксенов.

Я готов его обнять.

— Надо скорее плыть им навстречу, — хватаюсь за его помощь.

Володя недоверчиво смотрит па меня.

— Нужно плыть им навстречу, пока они не уплыли куда-нибудь в сторону. — Стараюсь не встречаться с его глазами. Он сразу все поймет.

— Ты, правда, слышишь? — внимательно смотрит на меня.

Какое-то мгновение я решаю сказать ему правду, но Толя слышал его вопрос и теперь настороженно прислушивается.

— Правда!

— Нет, лжешь! — перебивает меня Толя. — Вижу по твоим глазам. Почему ты лжешь? Почему ты хочешь увести нас от сифона? Почему ты не хочешь, чтобы мы ныряли? – Его душит кашель.

— Толя!

— Ты нарочно уводишь нас от сифона. Ты не хочешь, чтобы они вернулись на Землю. Почему ты не хочешь, чтобы они не вернулись на Землю?

— Не дури! Ты думаешь, что говоришь? Опомнись! — Стараюсь говорить спокойнее. — Успокойся! Нам нельзя сейчас попусту кричать друг на друга. Так мы сойдем с ума и перегрызем друг другу горло.

— Поплыли! — перебивает меня Аксенов. — Я тоже вижу свет. Поплыли! А то они уже уплывают за поворот. — Он берет весла. Володя внимательно смотрит то на него, то на меня, но молчит.

Аксенов с Володей плывут впереди, Мы с Толей плывем следом. Мне страшно. Не знаю, чем это кончится. Я один среди сумасшедших. Чтобы отвлечь от одного безрассудства, я толкнул их на другое, столь же безвыходное. Рано или поздно они поймут, что я наврал. Что будет тогда?

Что делать? Что делать, если даже Володя с Толей теряют рассудок?

С ужасом жду, когда доплывем до последнего сифона. Лучше бы сразу утонуть, чем этот страшный конец. Я уже совсем не верю в возвращение.

В погоне за несуществующим, придуманным мною светом мечемся по каменным кишкам в утробе Земли. Мы можем вконец заблудиться, если у меня тоже начнутся галлюцинации. Ребята тяжело дышат, они совсем вымотались, но не перестают грести, пока не утыкаемся в последний сифон. Аксенов бросает весла и упирается лбом в стену. Я жду, что сейчас будет.

— Мы начинаем сходить с ума, — говорит он. – Никого здесь нет. Как они сюда попадут, ведь мы же в ловушке. Это  галлюцинации, потому что, когда закрываю глаза, все равно вижу свет… Я страшно устал. Больше я никуда не поплыву. Я хочу спать. Я хочу спокойно умереть. Мне все надоело. Закройте глаза, и вы увидите, что это галлюцинации.

Он опускает голову в колени.