Повесть «Лестница в небо»

— Коля! Ребята! Посмотрите, вода убыла! Правда ли это?

— Правда, Володя! Правда, — говорю я. — И продолжает убывать. Теперь нужно ждать. Теперь все зависит от того, сумеем ли мы дождаться.

* * *

Знаю… сейчас ты в мокрые стекла

Смотришь…

Каштан пожелтевший перед окошком

Роняет листья… осенние листья…

Дождь моросит… листва намокла…

…………………………………

Падают, падают желтые листья,

Падают листья с каштана…

Бесконечно, безумно…

Горестны… золотисты…

А может быть, светит солнце?

Юлиан Тувим

Сначала вода убывала быстро. Уже через какие-нибудь два часа, как мы заметили это, луч фонаря стал пробиваться в щель над водой. Но с каждым следующим часом она стала убывать все медленнее, а потом совсем перестала.

А ждать все труднее. Всему есть предел. Есть предел и нашим нервам. К тому же — вдруг начнет прибывать снова? Тогда все. Тогда мы уже действительно сойдем с ума. Тогда меня никто не сможет понять.

И я решаюсь. Щель над водой — от силы сантиметров сорок. Я, как самый маленький и худой, попытаюсь протиснуться через сифон на приспущенной лодке. Лягу в нее и буду протискиваться. На всякий случай обвяжусь веревкой. Если смогу пройти — только смогу ли? — в резиновом мешке перетащу к себе Толину одежду. Он переберется через сифон со спасательным, кругом. Теоретически все выглядит очень просто — пусть под землей, пусть задевая головой о камни — проплыть, толкая впереди себя спасательный круг, всего около пятнадцати метров. Но этот путь предстоит сделать человеку совершенно обессилевшему и в ледяной воде.

Потом через сифон, тоже со спасательным кругом, пойдет Аксенов. Для него мы оставляем наименьшую долю риска: ему обязательно нужно вернуться па Землю. Последним пойдет Володя — как и я — на приспущенной лодке.

Содрогаясь от холода, сбрасываю с себя все лишнее. Чтобы ничто не стесняло моих движений.

Обвязываюсь веревкой. Второй конец отдаю Толе. Ложусь в лодку.

Сердце начинает глухо и грузно колотиться. Глубоко вбираю в себя воздух, чтобы немного успокоить его.

— Ну, я пошел, ребята.

— Ни пуха ни пера! — Это Володя пытается улыбнуться.

— К черту!

«Ну, пошли! — мысленно повторяю. — Пошли! Вот он, настал тот решающий час, от которого зависит все. От которого зависит, вернешься ли ты на Землю. Вот он, тот час».

Надежда до того слаба, что даже не волнуюсь. Просто слабо — в ритм сердцу — стучит мозг. Рано или поздно я все равно должен буду умереть, но сейчас всем своим истощенным существом я хочу жить. Я хочу на Землю. Пошли!

Перебираю руками по потолку.

Промозглый свод вес сильнее давит на меня.

Он уже уперся в борт лодки, держит ее рваными щупальцами. Чтобы протиснуться вперед, приходится отталкиваться от него руками и ногами, вдавливаясь спиной в упругую ртуть воды.

Вот вода уже рядом с бортами лодки.

Вот лодку так прижало к ледяному потолку, что никак не могу от него оторваться.

Все! Я в смертельных тисках. Сверху многотонная толща камня, снизу — мертвящая упругость воды.

Еще раз пытаюсь оттолкнуться, но не могу.

В отчаянии начинаю метаться. Вода с шумом переливается через борта, брызжет в лицо, подтекает под спину. Мутится рассудок. Ощущение, что нечем дышать. Хочется жалобно закричать. Нащупываю нож: пробить лодку. Прорвать сразу в нескольких местах, чтобы спастись от ее смертельного плена. Только надо скорее…

Постой! Что ты будешь делать без лодки? Вчетвером па одной лодке нам никуда не уплыть. Подожди! Возьми себя в руки!

Зачем я пошел в ату проклятую пропасть?! Зачем! Кроме могилы, я ничего здесь не нашел. Только бы поскорее все кончилось. Я страшно устал.

Острые холодные камни давят на грудь.

…Все откладывал на будущее. Глупо, все очень глупо! Ничего не успел сделать. И тебя никогда не увижу. И только поэтому надо вернуться. Только все надо хорошо обдумать… Сколько же сантиметров у меня еще в запасе, когда в лодку хлынет вода?

Осторожно протискиваю руку за борт. Еще что-то есть, по крайней мере, сантиметров восемь. У другого борта, может, немного больше, а может, меньше.

Сантиметров восемь… Еще, значит, есть какая-то надежда. Отдохни немного, и продолжим эту проклятую работу.

— Что ты молчишь?

— …

— Что ты молчишь? — Это Володя.

— Отдыхаю. Вдавило в потолок.

— Ты уж как-нибудь постарайся…

— Постараюсь. Дайте отдохнуть. У меня нет сил оторваться от потолка.

Как только в лодку хлынет вода, поворачиваюсь, ударяю ножом в левый борт. Во что бы то ни стало, нужно суметь перевалиться через него. Это самое трудное. Потом поглубже нырнуть и повернуть назад…