Михаил Чванов

Повесть «Лестница в небо»

По скрипучим перекладинам снова поднялся на вышку, положил перед собой на шершавый стол лист чистой бумаги и долго не решался написать первое слово.

Слабый ветер шептал о чем-то в переплете ветхих перекладин, таинственно и жутко им отвечали коршуны, и на душе было пустынно и гулко, как в этих заиндевелых рыжих скалах.

Слова ложились на бумагу скупые и точные, неожиданные для самого себя:

«Я снова тебя тревожу. Проста меня, но в последнюю дорогу я лишний раз убедился, что нигде на этой планете мне от тебя не спрятаться, даже в глубине Земли — не спрятаться. Нет, все-таки не может быть случайностью, чтобы в огромном мире у двух людей — только у двух людей в огромном мире! — было столько общего. Рано или поздно ты должна это понять.

Я пытался забыть тебя. Я всегда мог и сейчас в любую минуту могу схватить себя за горло и толкнуть в нужную сторону. Ради своей работы я жертвовал абсолютно всем, но тут я ничего не могу с собой поделать.

Правда, одно время мне удалось убедить себя, что в моем несчастье большая и нужная правда, потому что любовь к тебе не дает мне спокойно жить на Земле, и хотя бы уже только поэтому я не могу порвать с Дорогой. Мне удалось убедить себя, что счастливый человек не может добиться чего-нибудь большого и тем более — жить для других, зачем, ведь он и без этого счастлив. Но это было только одно время.

Как бы то ни было, спасибо тебе за то, что ты есть. За ту холодную и спокойную тоску, которая снова и снова уводила меня в бездну и возвращала назад. Ты даже не подозреваешь об этом, но однажды, несколько лет назад, ты спасла меня от рокового шага, а может быть, и еще несколько раз — просто я не задумывался над тем, что меня останавливало в самый последний момент. Потому что иногда в дороге, когда ты ушел слишком далеко и становится слишком трудно, приходит час, в который города в твоей памяти превращаются в зыбкий и ненужный мираж, словно в них никогда не жил, и тебе уже совершенно все равно, вернешься в них или не вернешься. В один из таких очень невеселых дней я чуть было не шагнул за обрыв. Я висел над пустотой, и странно, — обратно совсем не хотелось. И не было ни страха, ни сожаления. Мне было совершенно все равно. Но вдруг вспомнил, что есть где-то на планете хрупкая женщина-девочка с одинокими глазами. Вспомнил, улыбнулся и пошел назад — в сторону Земли».

Я сидел на вышке, низко сгорбившись над листком бумаги, и не знал, что буду делать с этими словами. Или найду тебя и скажу их вслух. Или это будет письмо, потому что я еще не скоро попаду в родной город — я отправлю их вперед, чтобы потом прийти и ничего не говорить, потому что ты уже все знаешь.

Слова лежали передо мной — весомые в своей первобытной значимости, и нужно было с ними что-то делать. Порой мне хотелось изорвать их. Но ведь можно изорвать только лист, на котором они написаны, а слова останутся. И уже совсем не изорвать, не вырвать из памяти то, что стоит за ними.

Я осторожно свернул в четвертушку ставший тяжелым лист бумаги и положил его в записную книжку рядом с красным осиновым листом.

К вечеру снова подул ветер, холодные желто-пепельные облака тускло светились над горизонтом — к морозу. Низкое солнце еще лежало на скалах между березовых стволов и гроздьев рябины, а на востоке над фиолетовыми хребтами уже нависала огромным диском Луна. В ее магическом медленном свете тускло замерцали кварцитовые скалы, и тени от них таинственными провалами уходили в долины.

От  избушки  по  самому гребню  хребта  тянулась  тропа, время от времени выскакивала на гольцы и снова вилась по смолистым лесам. Возвращаясь по хребту домой, еще издалека с одного из гольцов увидел на своей поляне костер. Осторожно вышел на поляну: меж берез мирно хрумкал травой стреноженный конь, желтые блики лизали темные стены избушки и скалы за ней, у костра спиной ко мне сидел широкоплечий мужчина. Настороженно-внимательно поднял голову, скупо улыбнулся.

— Садитесь со мной чай пить.- Он подвинулся на чурбаке, уступая мне место. — А я думаю, кто тут поселился. Смолокур я. Сейчас работаю вон на том хребте. Землянка у меня там. Увидел вчера костер, ну, думаю, если завтра опять будет, съезжу. Вдруг кто-нибудь из знакомых. Так, считай, что в гости приехал. Чай пах дымом, жестяная кружка жгла руки и губы, томительная Луна поднималась все выше, мы долго молчали, шумно дули в крутой кипяток. — Смотрю ни ружья, ни даже ножа порядочного нет. На охотника не похож. Какая нужда сюда привела?

4 комментария

  1. Как все хрупко в этом мире, как и сама жизнь. Человек принимает этот дар Божий, ценит его, но… не бережет. Царство Аида. Пропасть. От одного слова содрогнешься. Реальность тяготит. Давят тяжелые мысли. Будет ли еще в твоей жизни та тропа, умытая росой, светлые березовые перелески…
    «Лестница в небо», рассказ М.А.Чванова Читаешь и все ощущаешь настолько реально и зримо! Страх и боль, радость и тихая грусть. И такой наплыв эмоций!!!
    В тот год мы проводили мероприятия «Аксаковские дни на Борской земле» (в Самарской обл.) Случайно, в Управлении культуры у А.В.Репина увидела книгу Михаила Андреевича Чванова «Вверх по реке времени» .Когда я прочла ее, то поняла, какой бесценный подарок я получила! Какого открыла для себя чудесного, талантливого писателя, теплой и сострадательной души и большого мужества человека!
    Спасибо Вам, уважаемый Михаил Андреевич, за ваше бесценные писательские труды, за все благоугодные деяния, во славу и возрождение России нашей.
    А что печально для меня, все это я могла бы тогда сказать Вам лично. Но не подошла, смутил мой ранг простого читателя. Но я надеюсь, что эта встреча все же состоится. Пусть Господь хранит вас на всех путях ваших, Михаил Андреевич!

  2. Как случилось, что неисповедимыми путями я пришла к этому писателю? Низкий вам поклон, Михаил, за эту повесть…Читала медленно, растягивая почти осязаемое удовольствие.

  3. Низкий Вам поклон Михаил!
    Благодоря Вам мы сейчас ползаем в пещеры быстро, комфортно, а главное безопасно. Был и не раз в Сумгане. Очень интересное описание Ваших трудов в пещере. Когда я рассказываю новичкам как изначально проводились работы по съёмке и освоению пещер, через какие трудности проходили те ребята в шестидесятых, они верят с трудом. Долгих лет счастливой и интересной Вам жизни!

Leave a Comment

Ваш адрес email не будет опубликован.

Top