Михаил Чванов

Рассказ «Русские женщины» (В ожидании героя…)

— Но ведь спасла Россия Болгарию, Сербию и Черногорию в прошлом веке, — почему-то неуверенно возразил он генералу.

— Но чем это кончилось? — усмехнулся генерал. — Те же братья-сербы обвинили Россию в экспансии, хотя вы, наверное, уже убедились в безграничной любви сербов к России. Болгары в перепуге, что Россия будет иметь в Болгарии слишком большое влияние, посадили себе на трон немца. Да и сами вы года два назад писали, что видели, как ошалевшие от подсунутой им демократии болгары носились с лозунгами: «Лучше турки, чем русские!» Вы говорите: в прошлом веке… В прошлом веке Россия была сильной, великой державой. Тогда на нее только нацеливалось жало мирового зла. А ныне?.. И мы тут только путаемся в ногах, вместо того чтобы наводить порядок дома. Скорее, приживалки у чужой беды, чем помощники. Вы — идеалист, как всякий русский писатель… Простите, но вас на этом пути ждут тяжелейшие разочарования.

— Что же тогда делать? — скорее машинально спросил он.

— Не знаю, — наверное, в первый раз без усмешки ответил генерал.

— И в чем искать опору? И что может спасти?

— Ну, уж тут, наверное, я вас, инженера человеческих душ, должен спросить! — снова усмехнулся генерал.

Он не обиделся даже на «инженера человеческих душ».

— Что может спасти? — неожиданно серьезно и глухо переспросил генерал.

— Да.

— Честно?

— Да…

— Если честно, то только… любовь и… семья…

Он удивленно поднял голову.

— Да, — подтвердил генерал. — Все остальное в такие времена теряет смысл… Только любовь и семья! — твердо повторил он. — Только они могут спасти. В том числе и от собственной петли, и от собственной пули… Помнится, тогда, на встрече в нашем училище на чей-то вопрос вы ответили, что детей у вас нет. Значит, и семьи в полном смысле у вас нет. И потому я вам и тут не завидую. Уж простите за прямоту, но вы сами спросили…

Они помолчали.

— В смутные времена, когда рушится все, когда рушится сама страна, а может, уже и весь мир, могут спасти только любовь и семья, — глухо повторил генерал. — Каждого в отдельности и всех вместе. Понимать это начинаешь, к сожалению, когда уже бывает поздно… Эта маленькая и хрупкая и в то же время самая прочная лодка в океане… Самая маленькая возможная страна, дальше уже — человеки-атомы, человеки-протоны и нейтроны, беспорядочно мечущиеся в общем хаосе, сталкиваясь — и раня, и убивая друг друга, когда нет никаких полюсов притяжения…

Словно предчувствуя этот нелегкий, к тому же чисто русский мужской разговор, Прекрасная Елена заранее отошла в сторону, к старым русским могилам.

— Давайте все-таки признаемся друг другу, что мы тут — как приживалки у чужой беды, — повторил генерал. — А в это время рушат твой дом… Вы понимаете, что это начало конца? Когда смертность не просто превышает рождаемость, а женщины вообще перестают рожать. Это начало, а может, уже и конец вырождения народа, когда наши женщины еще сохранили красоту и силу, а мужчины… Мы не удержали страны, в большинстве своем уже не способны сделать их счастливыми женами и матерями… Вот вы, писатели, ночами не спите, все печетесь о великой России, живете верой или надеждой, что она рано или поздно воссияет, раскинет свои благодатные лучи на весь мир. Уже раскинула! — Генерал горько покачал головой. — Начиная от занюханного Стамбула до черной африканской Киншасы — во всех борделях — русские женщины. Так мы с вами собирались завоевывать мир?! Почти все уже бордели мира наши! Мы свою войну проиграли, глубокоуважаемый писатель, зато здесь выиграли, весь мир у наших ног. Проститутки Европы и Америки объединяются, чтобы противостоять нашествию ласковых и нежных русских красавиц. Кто их сделал такими? Мы с вами, писатель, это конец нации, когда девушки, которые должны выходить замуж за любимых и рожать, становятся проститутками в чужих странах. Полбеды, когда они становятся женами в других странах, но таких-то как раз единицы… Когда в Афганистане меня посылали под пули, я не задумывался, шел под них, подчиняясь приказу, даже если он и был дурацким. А когда стала гибнуть страна, мы по-прежнему, как идиоты, ждали приказа. Чьего?! Кто должен был дать этот приказ, мы не задумывались. Его можно было ждать тысячу лет. Армия оказалась прогнившей до основания. Министр обороны — жалкой придворной тряпкой. Председатель КГБ — ничтожеством. Их теперь судят. Но судить их нужно за другое, что позволили развалить страну, что ничего не делали, тоже ждали приказа. Министр — тряпкой, генералы — продажным дерьмом. Что ни генерал — то коммерсант…

— Но вы же удержались.

— Просто я, может, за месяц не успел вкусить генеральских привилегий. Я остался полковником. Генералы, ставшие генералами не на войне, не генералы.

— Но вы же не один были в Афганистане…

Leave a Comment

Ваш адрес email не будет опубликован.

Top