Михаил Чванов

Рассказ «Времена года. Триптих»

И только собаки были довольны — и своя, с которой он прозимовал здесь уже много зим, и две приблудные, что он наконец снизошел до них, опустился на четыре ноги и его можно было беспрепятственно лизать в лицо.

Он был готов смеяться и плакать, ласково отталкивал их:

— Что же я с вами, тремя, буду делать зимой? — имея в виду, как их прокормить. До него еще не доходило, что зимой его здесь вообще может не быть. И снова и снова точила мысль: «За что?» — ибо он уже знал, что ничего случайного не бывает.

Он глядел в чистое золото берез — уже через несколько дней они будут голыми, — и вдруг великое чувство вины охватило его. Вины перед ней, что морочил ей голову — какое счастье он может ей дать?! — об этом он подумал?! Перед женой, что у них ничего путного не получилось, и она, по-своему глубоко любя его, к концу жизни оказалась перед разбитым корытом, нужно было рубить этот узел раньше, может быть, она нашла бы счастье с другим. Перед Еленой, которая вдруг, как молния, появилась на его горизонте, пугая своей откровенностью, и еще раз перепутала и без того запутанные карты. Хотя, может, наоборот, все прояснила. Трезвым умом он понимал, что сейчас ему нужна она и только она, только с ней он приобретет спокойствие и, может, излечит не только тело, но и душу. Может, к ней, того и сейчас не подозревая, он и шел все эти годы?

И вот сейчас, беспомощно сидя на холодной росной траве, он вдруг подумал: «Может, действительно, подаренный ею нательный крест остановил машину тогда над обрывом?»

Да, он и раньше знал, что кто-то хранит его, по крайней мере в его жизни было несколько случаев, когда он неминуемо должен был погибнуть, но кто-то в самый последний момент отводил беду. Значит, у него еще есть какое-то дело на Земле?..

Теперь, наверное, уже лет двадцать назад в командировке он увидел порушенный храм в погибающей деревне. Сколько подобных порушенных храмов он видел до того, сколько порушенных храмов видел позже, но именно в том селе словно кто-то неясно, но твердо сказал ему, тогда, по сути, неверующему, но тайно крещенному бабкой: ты должен восстановить его.

И, повинуясь этому неясному, но твердому зову, он стал делать все возможное, чтобы восстановить храм, сначала, — когда храмы, наоборот, разрушались, — под видом размещения в нем библиотеки. Только гораздо позже, чуть ли не с воздвижением крестов на куполах, он с тихим потрясением узнал, во имя кого был храм, который он, сын инвалида Великой Отечественной войны, чудом вернувшегося с фронта живым в числе трех процентов призыва страшного сорок первого года, восстанавливал — во имя небесного покровителя славян святого великомученика Димитрия Солунского. Что с именем Димитрия Солунсюго связаны первые страницы русской летописи. Когда вещий Олег разгромил греков под Константинополем, как сообщает летопись, «убоялись греки и говорили: это не Олег, это святой Димитрий послан на нас от Бога». Что русские воины почему-то всегда верили, что они находятся под особым покровительством святого великомученика, в русских былинах он вообще изображается русским по происхождению. Что накануне Куликовской битвы князь Димитрий, названный в честь ссолунского великомученика, торжественно перенес из Владимира в Москву главную святыню Владимирского Димитриевского собора — икону великомученика Димитрия и в память воинов, павших в Куликовской битве за Русь Святую повелел установить для общецерковного поминовения Димитриевскую родительскую субботу. Впервые эта панихида была совершена 30 октября 1380 года в Троице-Сергиевом монастыре в присутствии князя преподобным Сергием. Что со временем Димитровская суббота стала днем поминовения всех воинов, убиенных за Отечество, за Русь Святую…

Получалось, что, восстанавливая храм, он даже не подозревал о неведомой для не посвященных великой связи, идущей из глубины веков. Получалось, что кто-то тайно водил его душой. Но если это так, то почему для этой цели выбран именно он? Что это — Божье предначертанье? Его предназначение на Земле?

В полную меру он задумался над этим, наверное, только две недели назад, во время поднятия большого колокола-Благовеста — на колокольню храма.

Стоя на леденящем ветру, он тогда вдруг замер от мысли: «А вдруг это и есть твое главное дело на Земле — в Новое смутное время восстановить порушенный храм во имя всех убиенных за Отечество, за Святую Русь? Может, потому Бог отвел его от необходимости брать в руки оружие? И, может, потому заставил в юности столько настрадаться из-за зрения, и в то же время не лишив совсем зрения, остановив без всякого лечения обычно необратимое отслоение сетчатки?

Может, действительно, главное в его жизни не то, к чему он всю жизнь стремился и чем мучительно жил, жертвуя всем, в том числе и семьей, — а восстановить этот и, может, другие храмы? И вдруг осенила его еще одна мысль: ведь все, что у него ни было связано с этим храмом, всегда получалось. И все ему помогали. И даже люди, которых он по молодости обидел, становились его помощниками. И, действительно, все получалось, хотя, что касается другого, нельзя сказать, что он был удачливым в жизни…

Leave a Comment

Ваш адрес email не будет опубликован.

Top