Про весну младую,
Про цветы полей,
Про малюток птичек,
Про гнездо яичек,
Бабочек красивых,
Мотыльков игривых,
Про лесного Мишку,
Про грибочек белый —
И читать день целый
Станет Оля книжку.
Но через год свое обещание он не выполнил. Еще через год, снова поздравляя внучку, уже восьмилетнюю, он писал ей: «Милая моя Оля! Два года тому назад я стихами обещал тебе прислать через год книжку; но дай Бог, чтобы к будущему дню твоего рождения она была готова. Да и книжка выходит совсем не такая, какую я обещал тебе».
Действительно, в ходе работы замысел книжки существенно изменился. Это были теперь не столько воспоминания о прошлом, о своем детстве, сколько обращение, послание в будущее — как своей семьи, так и в будущее своего народа.
Мимо ныне голой Дунюшкиной горы стучат поезда. Некоторые останавливаются на станции Аксаково, что в километре отсюда. Когда в начале века тянули мимо Надеждина Великую Транссибирскую магистраль, основанную рядом с Надеждиным станцию назвали именем С. Т. Аксакова. Ольга Григорьевна Аксакова! Удивительно светлым и чистым она была человеком! Среди множества других больших и малых дел она основала одну из первых в стране и первую в Башкирии кумысолечебницу для туберкулезных больных, которая и выросла в современный санаторий имени С., Аксакова. В прошлом году санаторий отметил свое столетие — накануне двухсотлетия со дня рождения Сергея Тимофеевича. Мать Сергея Тимофеевича в свое время вылечилась кумысом и родила России одного из ее славных сыновей. И вот теперь его внучка основала первую в Башкирии кумысолечебницу для туберкулезных больных. Родившаяся в семье народных подвижников, она не могла не стать народной подвижницей. Посвящая ей свою книгу, Сергей Тимофеевич свято верил ей. А она, кроме того свято помнила, что Надеждино было подарено прадеду его теткой, Надеждой Ивановной Аксаковой-Куроедовой, выведенной С. Т. Аксаковым в «Семейной хронике» под именем Прасковьи Ивановны Багровой-Куролесовой. Дочь шкипера морского флота Ивана Петровича Аксакова, будучи бездетной, она по духовному завещанию определила: «…записанных за мной по пятой ревизии, Симбирского уезда, в селе Троицком, Чуфарово тож, крестьян 264 мужского пола, со всеми их семействами и со всеми, принадлежащими к оному землями, отныне и навсегда, вечно и потомственно, оставляю вольными хлебопашцами, с тем, чтобы они, сверх обыкновенных податей, платили ежегодно, с каждой души по два рубля, в Симбирский приказ общественного призрения на содержание существующей в Симбирске Александровской больницы». Она также отдавала своим крестьянам большой фруктовый сад, два каменных флигеля и две мукомольные мельницы. Господский же дом она завещала на слом племяннику своему Тимофею Аксакову, — непременно на слом, — чтобы ни у кого не было соблазна после смерти ее воцариться тут. Ее опасения оказались не напрасными. Так оно и случилось: наследники опротестовали ее завещание и снова закрепостили крестьян, что дало возможность Н. В. Шелгунову и некоторым другим, ревниво относящимся к С. Т. Аксакову людям, с некоторой язвинкой намекнуть на то, что не такие уж святые люди были эти самые Аксаковы, не удосужась узнать или делая вид, что не знают, что наследники были как раз не Аксаковы.
В XVIII веке одно время уфимским вице-губернатором был П. Д. Аксаков. Как установил уфимский краевед. Г. Ф. Гудков, он приходился С. Т. Аксакову «восъмиюродным трижды прадедом». Можно было бы вообще не упоминать об этом факте, если бы он не давал основания думать, что весь род Аксаковых изначально отличался какой-то особой совестливостью перед родным народом: активная деятельность П. Д. Аксакова по расследованию злоупотреблений русских чиновников и башкирских старшин породила недовольство местного дворянства и правительства. В 1744 году он был вызван в Петербург, его дело передали в суд (даже существует книга «Суд над бригадиром Аксаковым»), и он не только был смещен, но даже на всякий случай ликвидировали в Уфе саму вице-губернаторскую должность.
Как это ни дико и ни нелепо, но в том числе и суд над П. Д. Аксаковым послужил в последние десятилетия поводом для «гонений» С. Т. Аксакова. Подложные показания расхитителей башкирских земель против П. Д.. Аксакова, невежественные, но имеющие власть люди использовали как основания против увековечения памяти его восьмиюродного трижды правнука.
Удивительно цельная и совестливая семья, чувствующая обостренную ответственность перед родным народом и у которой мы многому должны учиться! Как много каждый из ее членов сделал для своего народа, для того, чтобы мы помнили о ней, хотя делали они это совсем не ради славы, это было их естественной необходимостью. Ольга Григорьевна не посрамила посвящения ей «Детских годов Багрова-внука», это посвящение накладывало на нее большую ответственность, и она с честью пронесла его по своей жизни. При содействии Ольги Григорьевны были изданы многие рукописи из семейного архива Аксаковых, в частности, «Дневник Веры Сергеевны Аксаковой, 1854—1865». Вместе с Анной Федоровной Тютчевой-Аксаковой она издает четырехтомник «Иван Сергеевич Аксаков в его письмах». А после смерти Анны Федоровны, которая пережила мужа всего на три года, и после раздела имущества с братом Сергеем Григорьевичем, Ольга Григорьевна стала единственной хранительницей огромного аксаковского архива, прежде всего архива Ивана Сергеевича Аксакова. Архив этот, который как она писала в одном из писем, «…занимает целых три сундука», в 1914 году был перевезен из Самары в имение Языково Могутовской области Бузулукского уезда, куда она переселилась под старость. Раньше имение принадлежало родственникам поэта Н. М. Языкова, оно было приобретено Г.С.Аксаковым в 1847 году накануне свадьбы с Софьей Александровной Шишковой.