Другой его сын, Иван Сергеевич, — о котором кто-то из современников сказал, «что он сильнее всего чувствует себя русским в трех случаях: когда слушает древние песнопения, когда слышит русскую народную песню и когда читает речи и статьи Ивана Аксакова о «наших русских делах», — распространил это семейное чувство на отношения между славянскими народами. Велика его роль в освобождении южных славян от турецкого ига. Он не только собирал средства на освободительное движение, он был его идейным вдохновителем, он вынуждал русское правительство действовать. Болгарские ополченцы называли себя «детьми Аксакова». Их форма, вошедшая в историю как «пехотная болгарка», была придумана И. С. Аксаковым. Всерьез обсуждалась идея выдвижения его на болгарский трон. Чешская газета «Народни листу», оплакивая его, скончавшегося от разрыва сердца, писала: «… в Аксакове народ русский потерял одного из величайших деятелей, и все остальное славянство оплакивает защитника и преданнейшего друга». И мы должны быть глубоко благодарны братьям-болгарам, что они сохранили в своих сердцах память о нем. 150-летие со дня рождения, 100-летие со дня смерти И. С. Аксакова никоим образом не было отмечено в нашей стране, болгарские же газеты этим датам посвятили целые полосы. Имя Ивана Аксакова носит одна из центральных улиц болгарской столицы, улицы в других городах, село около Варны, гимназия в городе Пазарджик.
Были и по сей день предпринимаются попытки занести Аксаковых в разряд русских националистов. Это низкая ложь извечных истинных националистов, великих мастеров подмены. Семейное братское чувство Иван Сергеевич, как и другие славянофилы, как и все русские люди, распространяли и на другие народы. Не менее России, наверное, любил он Украину (как, впрочем, все в семье: сестра Надежда так пела украинские песни, что заслушивались украинцы), за описание украинских ярмарок ему будет присуждена Константиновская медаль, а позднее — Демидовская премия Академии наук.
Мысли И. С. Аксакова о духовном, братском единении славян, наверное, как никогда злободневны сегодня, когда мир, страна наша силами зла специально раздираются межнациональными конфликтами, когда даже в нас, славян, смогли посеять семена взаимного недоверия, а общая беда, наоборот, должна объединить нас: семьей легче осилить любые невзгоды. И сегодня, как никогда, наверное, злободневно «Слово о полку Игореве»: люди, самонадеянно называющие себя совестью народа, какая же вы совесть, если вместо братства сеете раздор?! Вы больше похожи на тех князей…
Но И. С. Аксаков в своем родственном чувстве не замыкался на славянских народах. Он, например, выступал против онемечивания и русификации эстонцев и латышей, за что, кстати, был подвергнут аресту, приветствовал издание газет на латышском и эстонском языках. Сербская газета «Застава» откликнулась на его смерть такими словами: «Иван Аксаков был великан. Когда он говорил, голос его раздавался по всей Европе… До сих пор не было публициста с большим значением, чем Аксаков. Любовь Аксакова обнимала все славянство одинаково. Если бы мы жили при более благоприятных условиях, Аксаков, без сомнения, простер бы свою любовь на все человечество. Но он видел, что славяне всех более угнетены».
И еще что характеризовало его. Мюнхенская «Альгемайне цейтунг» писала: «К выдающимся людям России, которые были похищены смертью в последнее время, принадлежит, бесспорно, Иван Сергеевич Аксаков. Со своими противниками он всегда боролся средствами благородными и чистыми, почему даже его непримиримейшие враги не могли касаться чистоты и честности его характера».
И еще: «Честен как Аксаков» — это была почти пословица.
Отвечая при аресте на вопросы государя, в графе «награждения» И. С. Аксаков писал: «Никаким награждениям знаками отличия не подвергался». Вот, полный достоинства, ответ истинного литератора и истинного гражданина! А еще он, старинный дворянин, выступал за упразднение дворянства как привилегированного сословия.
И в завершение своего рассказа о И. С. Аксакове хочу сказать, что похоронен он, кажется, единственный из мирских, — в основанной Сергием Радонежским Троице-Сергиевой лавре…
Как это ни парадоксально, как ни горько, Константин и Иван Сергеевичи, проповедуя семью, семейные отношения в народе и между народами, не оставили после себя детей. Они целиком отдали себя родному народу. Они как бы тянули небесный путь будущего всечеловечества. И только средний брат, Григорий Сергеевич, прокладывал земную дорогу: он продолжил аксаковский род на земле: это его дочери посвятил Сергей Тимофеевич свою прекрасную книжку.
О Григории Сергеевиче мы знаем менее других братьев, хотя личностью по-своему он был не менее замечательной.
Более того, мы о нем почти ничего не знаем и, боюсь, что ничего и не узнаем. Он остался для нас своего рода тенью своих знаменитых братьев, потому что Константин и Иван Сергеевичи сделали свои мысли и дела общественным достоянием, а он был скромным тружеником земной нивы и в то же время их страстным подвижником: он стал государственным чиновником и на этой ниве служил России. Большинство из нас даже не подозревает, что у Константина и Ивана Сергеевичей был такой брат, и потому я расскажу о нем поподробнее, хотя сделать это непросто.
