Да, с терроризмом нужно бороться. Только надо ли объединяться в борьбе с ним как раз с террористом №1 – США и подпевающей им Великобританией, путая тем самым акценты и навлекая на себя атаку так называемых исламских террористов и, будучи чуть ли ни на треть мусульманской страной, подозрение истинных мусульман. Поэтому вызывает много вопросов позиция нынешней российской власти касательно борьбы с так называемым исламским экстремизмом – или это от недоумия, мягче сказать, недопонимания, навязанного ей пятой колонной – ветхозаветными прозападными либералами, все еще во многом определяющими внешнюю и внутреннюю политику Кремля, или просто-напросто хитрый обман российского народа. И не нужно предаваться иллюзиям по поводу партнерства с США и так называемого сбалансирования интересов, В основополагающем документе Европейского командования США четко и ясно написано: «Россия – европейская и азиатская страна, входящая в зону ответственности Европейского командования США» Не больше, не меньше…
Говоря о методах сопротивления ветхозаветному «новому мировому порядку», Драгош Калаич в статье «Пацифизм против христианства», прямо не называя его имени, спорил с Львом Толстым по поводу его опасно сладенькой идеи «непротивления злу насилием», прямо или косвенно используемой современными исповедывателями Ветхого Завета: «Опыт нынешнего века неопровержимо доказывает: «пацифизм» еще никогда и нигде не был автономным явлением, но всегда и всюду являлся проверенным средством политических и идеологических движений левого толка – либерально-капиталистических или марксистских, — берущих свое начало из единой матрицы… Антиисторизм, утопизм, призрачность природы «пацифизма» подтверждается всем ходом истории, свидетельствующей, что еще ни одна война – начиная с самых малых и кончая великими мировыми войнами – не была остановлена силой «пацифистских» протестов и требований. Напротив, «пацифизм» повсеместно зарекомендовал себя именно как средство войны низкой интенсивности, т.е. как средство подрыва оборонной мощи собственной страны, часто являясь не последней причинной ее военного поражения и капитуляции. Мир в этом случае достигался ценой неприятельской оккупации. И посему мы вправе сделать следующий вывод: всегда и всюду, сознательно или неосознанно, непосредственно или косвенно, «пацифистские» движения были на стороне врагов того государства, в котором они разворачивали свою кипучую деятельность. Ибо любое внутреннее ослабление боевого духа одной стороны в конфликте неизбежно поощряет противную сторону, повышая ее боеготовность и создавая условия для победы. История ХХ века знает тьму примеров откровенно предательской деятельности «пацифистов». Достаточно вспомнить хотя бы ту оголтелую «антивоенную» агитацию, которую развернули в годы Первой мировой войны «русские» большевики – при непосредственной поддержке и финансовой помощи врагов царской России. Большевистский «пацифизм» подрывал силу русской армии, способствовал ее поражениям, т.е. подготавливал условия для антирусской Октябрьской революции и последующего геноцида русского народа…»
Мы познакомились с Драгошем Калаичем в ночном поезде, кажется, по дороге в Новгород, на один из первых Праздников славянской письменности и культуры в России, который тогда еще не был приватизирован и выхолощен швыдким министерством культуры. Почему-то не спалось. Я вышел в коридор, он одиноко и отрешенно стоял у окна, но, увидев меня, улыбнулся своей обезоруживающей печальной улыбкой (на вокзале нас познакомил, кажется, Юрий Лощиц). Мы проговорили с ним всю ночь. Это сейчас нам, крепким задним умом, все ясно: кто, как и почему стал разваливать Советский Союз, который в какой-то мере продолжал оставаться Россией, но тогда еще была весна 1991 года, народ хоть и глухо гудел по кухням, недовольный властью и пустыми магазинами, уже случились Баку и Вильнюс, все с тревогой ждали перемен, но ничто вроде бы не предвещало большой беды, а Драгош Калаич, вглядываясь в вагонное окно в ночную Россию, глухо говорил, что если мы, в Советском Союзе, не поймем, не примем, как близкую, трагедии. Югославии, нас ждет подобная катастрофа-распад. Он говорил, что Югославия по большому счету Америке, которая возглавляет антисербские силы, не нужна, что она лишь полигон, где отрабатывается схема будущего уничтожения СССР, который постараются разорвать – по принципу разделяй и властвуй — сначала на полтора десятка «суверенных» средневековых княжеств, а потом, как следующий этап, — и Россию,. В этих целях, скорее всего, будет развязана война на Кавказе, чтобы столкнуть по югославскому образцу традиционные и не противоречащие друг другу Православие и Ислам, а мы, ветхозаветные, придем и на пепелище построим свой «новый мировой порядок»: Гитлер был дурак, надеясь завоевать Россию посредством моторизованных дивизий и танков, и мы ее завоюем «мирным» путем. Я слушал Драгоша и, считая себя достаточно умным человеком, внутренне не соглашался с ним, разумеется, я не верил или мало верил во все, что он говорил, но из деликатности молчал, за окном проносилась огромная Россия, спящая глухим предутренним сном, во все, что он говорил, не хотелось верить, в это в России, увы, не верил не только я, и это благодушество, граничащее с преступностью, нам дорого обошлось.