Впрочем, во многом он был наивен. Он был, хоть и обвиняли его в антиславянских взглядах, можно сказать, классическим славянофилом, прямым последователем Ивана Аксакова, тоже порой выдававшего желаемое за действительное. В статье «Славяне. Объединение или гибель» Драгош Калаич писал «…задача состоит в том, чтобы возродить славянскую общность, соединив богатство различных опытов, капиталы различных свойств и особенностей. Нве, несравнено более мощные исторические импульсы, чем все доселе испытанные, зовут к великому объединению славянских народов, к соединению мощи и энергии, сил и талантов. У данной задачи нет альтернативы, И сами масштабы вызова, брошенного нам «новым мировым порядком» и агонией псевдоцивилизации Запада, требуют объединения славянских народов как единственно возможного достойного ответа в целях самозащиты и противостояния. Если славяне хотят по крайней мере уцелеть, сохранить свою жизнь, они должны объединиться и создать собственный культурно-политический военный и экономический союз. В противном случае, отвечая разрозненно и неорганизованно на вызовы «мирового порядка», они будут обречены на гибель и исчезновение с исторической сцены вследствие гигантской несоразмерности между всепланетными масштабами сил мирового нигилизма и ничтожными возможностями фрагментарного сопротивления». Увы, прочти полтора века после Ивана Аксакова доказали, не только иллюзорность, а может быть, даже опасность этих воззрений. Я уже много раз, в том числе в печати, задавался вопросом — и не нахожу ответа: случайно ли, что славяне разбежались сначала на южных, западных и восточных славян, потом каждая ветвь разбежалась еще на несколько народов, и мы все продолжаем и продолжаем делиться, чуть не впадая, говоря языком физики, в смертельную аннигиляцию: распалась в кровавых муках, и распад этот, возможно, еще не окончателен, самой первой как раз Югославия, Чехия без сожаления, слава Богу, без крови, рассталась со Словакией; ныне незалежной, отправившейся в самостийное и авантюрное национально-политическое плавание Украине легче объединиться, по крайней мере, с каким-нибудь Гондурасом, чем с Россией, я уж не говорю о Польше. Зато к нам тянутся, ищут спасения абхазы, осетины… Может быть, конечно, идею спасительного объединения славянства в свое время специально отравили коммунистическим интернационализмом? В какой-то мере это так. Но, может быть, нам объединяться все-таки по Вере? Может быть, наш центростремительный разбег — это своего рода наказание за то, что славяне в свое время в глубокой древности отказались или их заставили отказаться от Веры или потеряли Ее, забыли в веках? И. только снова обретя ее, можно снова говорить о каком-то объединении. Может, к нам на Русь во время князя Владимира она пришла, когда-то забытая, уже во второй раз, и языческое было только поверхностным, позже приобретенным, а подспудно она теплилась в нас, иначе, откуда такое чувство, что к нам вернулось некогда забытое?
Последние годы Драгош Калаич жил в Риме. Возвращение на родину было печальным: она была поставлена на колени.
Самое тяжелое, он умирал поверженным – в самое безысходное для Сербии время, теперь от нее упорно отрывали Черногорию. В то же время он умирал с сознанием выполненного долга, он сделал все, что мог, жертвуя всем: талантом художника, собственным здоровьем, благополучием семьи… Он все сказал. Не его беда, что его не услышали, точнее, что к нему не прислушались. Бывало, даже поддакивали, встречали аплодисментами, в том числе в России, которую он любил не меньше, чем Сербию, и за которую болел не меньше, чем за Сербию, но, увы, его слушали, но мало кто что делал.
Может быть, в какой-то мере он был предшественником выдающегося русского философа рубежа ХХ-ХХ1 веков Александра Сергеевича Панарина, мозг которого не выдержал гигантского напряжения и трагического чувства предвидения, что нас всех, славян и не славян, в будущем ожидает. Может быть, мы этого еще не осознали, а Драгош Калаич уже давно понимал, что с гибелью Югославии закончилась, может быть, целая эпоха не только в судьбе Балкан и славянства, но и в судьбе европейской, а может, и мировой цивилизации. Европа оказалась беспомощной перед внедренной в нее в виде пятой колонны силы «нового мирового порядка» Более того, не подозревая, что это прежде всего удар по ее национальным и государственным устоям, она впряглась в общую упряжку «тайны беззакония» для уничтожения Югославии и Сербии, которые сражались за независимость всей Европы. После Югославии уже были возможны СССР, Ирак… «Тайна беззакония» убедилась в своей полной безнаказанности и протянула свою щупальца на Ближний Восток, в Латинскую Америку, перепрыгнув через Россию, в Центральную Азию… Может быть, только так называемое шанхайское соглашение, — если оно, конечно, не останется бумажным тигром, — сегодня может противостоять этому наглому и нахрапистому сатанинскому натиску.
Наша общая вина и беда, которую мы до конца еще не осознали, в том, что Драгош Калаич ушел побежденным. А нам еще предстоит глотать горькие слезы – плоды нашего общего молчаливого предательства – как Сербии, где в Косово дорушивают последние православные храмы, так и — России. В результате одно, может быть, из главных сражений Третьей мировой войны мы уже бездарно и равнодушно проиграли…
