Но как бы предчувствуя ее, как и другие катастрофы, техногенные и природные, нависшие над раздираемой смутой страной, за три месяца до этого при Президенте России был учрежден Корпус спасателей, председателем которого был назначен мало кому известный тогдашний заместитель Председателя Государственного комитета РСФСР по архитектуре и строительству Сергей Кужугетович Шойгу. Корпус спасателей был учрежден, но это далеко еще не значит, что он был создан. К сентябрю 1991 года он только начал формироваться, практически у его главы были только кабинет и телефон.
Сергей Шойгу немедленно вылетел в Уфу, чтобы оценить масштабы беды. Из прибывших к месту аварии представителей различных структур, переданных корпусу, только офицеры-саперы военно-инженерных войск взяли на себя часть ответственности за исход рискованной операции. В течение 3-х суток ими были произведены сложнейшие расчеты разных вариантов предотвращения катастрофы. В конце концов, выбрали единственный и, скорее, только теоретически возможный: серией направленных взрывов срезать 700-тонный «осколок» и, развернув его на 15 градусов, положить в узкую щель между производственными установками и ниткой нефтепровода на специально подготовленную «мягкую» подушку. Для этого на обрубке трубы на разных высотах нужно было с ювелирной точностью разместить 350 килограммов взрывчатки, Но закрепить взрывчатку на трубе могли только высокопрофессиональные промышленные альпинисты. Но таковых в создаваемом Корпусе спасателей еще не было, можно было рассчитывать только на альпинистов-спортсменов.
Почему тогда выбор пал на Андрея Рожкова, сейчас ответить, наверное, не сможет даже Сергей Шойгу, лично возглавивший аварийно-спасательную операцию. Кто ведет человека по жизни, порой резко меняя не только его жизненные планы, но и судьбу? После окончания Московского гидромелиоративного института в 1983 году, Андрей Рожков работал инженером отдела водохранилищ в ВНИИ «Союзгидроводхоз». Спокойная, размеренная жизнь, прекрасные служебные перспективы, правда, вызывают неприятие не только экологов некоторые грандиозные проекты института. И он, продолжая работать в институте, учится во Всесоюзной школе инструкторов альпинизма и на курсах альпинистов-спасателей, параллельно вступает в тогда созданный спасательный отряд Красного Креста и Красного Полумесяца. Землетрясение в Спитаке, окончательно определило его дальнейшую жизнь. Спокойную работу гидромелиоратора он твердо решил поменять на работу, нет — на судьбу спасателя.
В стране в 90-е годы было немало опытных, даже выдающихся спортсменов-альпинистов. Но на Андрее Рожкове остановились неслучайно. К этому времени, у него за плечами, были практически одно за другим сложнейшие восхождения на пики Тянь-Шаня, Памира, Франции, руководство советско-французской экспедицией на пик Коммунизма в 1989 году. Может, сыграл факт — незадолго до ЧП на Уфимском НПЗ в том же 1991 году – как вызов всем альпинистам мира – его восхождение на пик Ленина на собачьи упряжках, которое сразу же вошло в знаменитую книгу рекордов Гиннеса.
Как воспоминает один из срочно собранных Рожковым добровольцев, Виктор Ситин, скалолаз и спелеолог, масштаба и сложности предстоящей работы никто не представлял. Чуть ли не по всей подмосковной Балашихе собирали альпинистские веревки, которых, как им сказали, потребуется очень много, с трудом набрали 600 метров, на разбитых «жигулях» поехали в аэропорт. И только там поняли чрезвычайность ситуации, когда им предоставили личный самолет президента страны: ковры, диваны, все это не совсем укладывалось в голове.
Труба могла рухнуть в каждую следующую минуту уже с висящими на ней альпинистами, вес которых мог стать критическим. Критическим мог оказаться и вес брикетов взрывчатки, каждый в 50 килограмм, а их было 7.
«Но нам очень повезло, — вспоминает Виктор Ситин, — пока мы 3 дня работали на трубе, ветер был в нужную сторону, и она не упала, так сказать, внепланово. Ну и получилось так, что всю нашу веревку, альпинистскую, мы потратили на крепежи, а саму взрывчатку пришлось поднимать на обыкновенных пеньковых веревках. И мы опасались, что они оборвутся, так как брикеты были очень тяжелые».
А жители Уфы в большинстве своем даже не подозревали о нависшей над городом беде, по вечерам сидели у телевизоров, смотрели на гнусный московский криминально-политический спектакль по режиссуре Вашингтонского обкома, последним актом которого будет уничтожение великой страны.
Время летело стремительно и в то же время мучительно медленно, один только подъем на трубу занимал без малого час, потому решили на обед с трубы не спускаться, «Мы висели на огромной высоте весь день, — вспоминает Виктор Ситин, — слезали только на ночь и еду нам, как и взрывчатку, доставляли наверх на веревках». В свое время мне посчастливилось побывать в Сирии, в великой мусульманской стране, где всего 10 процентов христиан, но Рождество и Пасха являются официальными государственными праздниками, где в главной мечети Дамаска Омеядов главная святыня – глава Иоанна Крестителя и где перед минаретом Исы (Иисуса Христа) каждый день стелют новый ковер, Имам мечети мне пояснил: «Мы, мусульмане, наверное, больше вас, христиан. веруем во Второе Пришествие Исы, мы верим, что судить нас он спустится по этому минарету. Мы не знаем, когда это будет, завтра или через 100 лет, потому каждый день стелим новый ковер». Вот потому Сирию и хотят уничтожить». В Сирии я был в монастыре Симеона Столпника, великого православного подвижника, который в течение многих лет стоял на возведенном им столпе и молился Богу за все человечество, просил отпустить его грехи. Еду Симеону поднимали на веревке снизу. Невольно пришло сравнение: альпинисты висели на 150-метровой наклонившейся трубе, вымаливая у Бога безветренную погоду, и сами были как боги, потому что жизнь многих людей внизу зависела от них, и люди внизу, грешные и безгрешные, верующие и атеисты, а именно в такие минуты люди становятся верующими, молились за них и на них.
Здравствуйте! Я недавно занимаюсь темой экспедиции Брусилова, и у меня не так много информации. А вопросы есть. В этой книге Вы пишите: «Кто он, кто поступил на службу на «Св. Анну» одним из первых ещё в Петрограде 20 июня 2014 года». Вероятно, имеется в виду 20 июня 1912. Но И.В.Ходкина приводит выписку трат Б.А.Брусилова: «…Затем в мае, июне и июле «Юре в Лондон» ещё 33440 рублей». И тут либо ошибка у Вас в тексте, либо Неизвестный нанялся на «Св. Анну» ещё в Англии. Либо у меня недостаток информации. Есть и ещё один коммент. О пропавшей почте. В то время ещё была надежда, что шхуна или кто-то из экипажа могут вернуться. Тогда вопрос о письмах встал бы ребром. Поэтому Альбанов не мог не написать о почте. Кстати, там ведь были не только письма, но и документы тех, кто уходил с судна вместе с штурманом.