Фредерик Джексон был истинным англичанином: стены домиков были обиты зеленым сукном, Альбанов потом застал заплесневевшие остатки его, ел за столом, покрытым не иначе как белоснежной скатертью. Участники его экспедиции потом вспоминали, что при перемещении начальника экспедиции по Эльмвуду сначала из-за строения появлялся запах дорогого одеколона, а только затем сам Фредерик Джексон, в белом отутюженном смокинге и тщательно причесанный. Как истинный джентльмен и педант, Джексон тщательно записывал все результаты исследований и наблюдений. Его записи – начало первых системных исследований архипелага. Он прошел вдоль южного побережья Земли Франца-Иосифа на вельботе и китобойной шлюпке. В итоге написал книгу «Тысяча дней в Арктике» (A Thousand Days in the Arctic). При подготовке поисковой экспедиции 2010 года наибольшее количество информации об архипелаге ее будущие участники извлекли именно из этой книги, изданной более 100 лет назад, в 1899 году.
Во всех знаковых местах Джексон устанавливал каменные пирамиды, вкладывая в них емкости, чаще всего, гильзы, с записками. Содержание записок он отражал в своих отчетах, и у участников экспедиции было полное описание мест, где эти пирамиды должны находиться. Поисковики прошли почти по всем этим местам, обнаружили почти все пирамиды. Это было сделать непросто: местность не всегда позволяла, надо отдать должное участникам экспедиции Джексона, их упорству и мужеству, и погодные условия оставляли желать лучшего, постоянные туманы и ветер до 30 метров в секунду. Все это заставило с еще большим уважением относиться к Фредерику Джексону.
Из дневника Александа Унтила:
«Самая высокая и внушительная пирамида была обнаружена на острове Земля Георга на мысе Стивенсона. Мыс Стивенсона – место почти неприступное, одно из самых мрачных во всем архипелаге. Огромное плато, приподнятое на 400 метров над уровнем океана, со всех сторон отвесные скалы. Подняться туда возможно только с одной стороны. Взгляду открывается почти лунный пейзаж, камни лежат плотно, как на Красной площади брусчатка, словно руками опытного каменщика уложены один к одному. Под ногами отполированный ветрами базальт, океан просматривается до бесконечности. На этой плоской поверхности на самом краю обрыва – каменная пирамида в полтора метра высотой.
Из дневников Джексона мы знали, что она была заложена 31 июля 1895 года, мы же прибыли на мыс Стивенсона 1 августа 2010 – ровно через 115 лет.
Необычные чувства испытываешь, когда находишься рядом с этой пирамидой, и ты – первый человек, который за 115 лет ее касается. Извлекаешь проржавевшую жестяную баночку, хрупкую – осторожно, боясь раздавить… Тщательно упаковываешь. Из дневников Джексона мы знаем содержание записки, которая в ней находиться: «Экспедиция Фредерика Джексона (далее: координаты, параметры погоды). Состояние экипажа отличное. Просьба к тому, кто найдет эту записку, извлечь ее и передать в Лондон по адресу такому-то, дальше — имя одного из вдохновителей и меценатов экспедиции, лорда Хармсуорта. Так как есть просьба достойного человека и исследователя передать записку, а мы — первые, кто её обнаружил, согласно всех законов чести мы обязаны эту просьбу выполнить. Возможно, объявятся потомки лорда Хармсуорта. Наверняка, есть в Англии люди, которые чтят память своего предка, знают эту историю».
Личность Фредерика Джексона, повторяю, уникальна тем, что он спас, по сути, огромное по арктическим меркам количество людей, сам того не ведая. В течение трех лет пребывания на Земле Франца Иосифа он построил и, уходя, тщательно законсервировал базу, оставил там оружие, патроны, запасы продовольствия и топлива. Это спасло участников трех экспедиции. Одна из них – Альбанов с Конрадом, они нашли здесь жилище и запасы продовольствия Фредерика Джексона и смогли выжить. До этого предусмотрительность Джексона спасла полярную экспедицию великого норвежца Фритьофа Нансена. Альбанова с Конрадом подобрало судно «Св. великомученик Фока» экспедиции Георгия Седова. Судно находилось в плавании уже два года и было в плачевном состоянии, на нем кончалось продовольствие, был сожжен весь уголь и жгли само судно, чтобы поддерживать пар и хоть как-то двигаться. Добывали морского зверя и топили котлы жиром и шкурами. Разобрали переборки, в ход пошли запасные паруса, одеяла. Дотянув до Земли Франца-Иосифа, экипаж принимает решение зайти на мыс Флору и, разобрав часть построек Джексона на топливо, таким образом получить возможность дойти до Архангельска или Мурманска, что и удалось сделать…
Дальнейшие поиски не дали ничего нового. Как говорил потом начальник экспедиции Олег Леонидович Продан: «Полоса везения закончилась. И нас накрыла эмоциональная, а потом и физическая усталость. Мы и раньше не позволяли себе расслабляться и уходить в маршруты без радиостанции и страховки, даже недалеко от лагеря не ходили в одиночку. Теперь я же видел, что усталость и, несмотря на нее, стремление в немногое оставшееся у нас время успеть, как можно больше сделать и возможно что-то найти, может, самое главное, отбирали у нас чувство осторожности. Нужно было вовремя остановиться. Важно доверять своим людям, стремящимся во что бы то ни стало выполнить поставленную задачу, но еще более важно вовремя принять ответственное решение. Ибо безопасность людей превыше всего, и я заявил об окончании экспедиции. Я офицер воздушно-десантных войск, а в ВДВ есть правило: «Все имеют права голоса, но последнее слово — за командиром».
Здравствуйте! Я недавно занимаюсь темой экспедиции Брусилова, и у меня не так много информации. А вопросы есть. В этой книге Вы пишите: «Кто он, кто поступил на службу на «Св. Анну» одним из первых ещё в Петрограде 20 июня 2014 года». Вероятно, имеется в виду 20 июня 1912. Но И.В.Ходкина приводит выписку трат Б.А.Брусилова: «…Затем в мае, июне и июле «Юре в Лондон» ещё 33440 рублей». И тут либо ошибка у Вас в тексте, либо Неизвестный нанялся на «Св. Анну» ещё в Англии. Либо у меня недостаток информации. Есть и ещё один коммент. О пропавшей почте. В то время ещё была надежда, что шхуна или кто-то из экипажа могут вернуться. Тогда вопрос о письмах встал бы ребром. Поэтому Альбанов не мог не написать о почте. Кстати, там ведь были не только письма, но и документы тех, кто уходил с судна вместе с штурманом.