Михаил Чванов

Загадка гибели шхуны «Св. Анна»

В свою очередь Георгий Львович 27 августа писал Екатерине Константиновне из Трондгейма:

«Сейчас ухожу из Трондгейма, где задержался из-за неисправности норвежских банков. Здесь я запасся всем для китобойного дела и зверобойного. Следующий порт Тромсе, потом Варде и Александровск. В Архангельск совершенно нет времени зайти. Очень жаль, что в подробностях не могу описать посещение императрицы. Сначала я был у нее, потом она приехала ко мне на судно и осматривала все, говорила с командой…»

А до того была его почти паническая телеграмма матери: «Пришел благополучно, положение отчаянное, денег не выслано», В Трондгейме. оказалось, что Борис Алексеевич деньги еще не прислал, пришлось задержаться, а драгоценное время уходило.

Но Мима, судя по ее письмам этого времени, скорее всего, даже не подозревает об этом 8 августа. Она пишет сестре Георгия Львовича:

«Дорогой мой Ксенчик. Все у нас в высшей степени благополучно и чувствую я себя идеально, хочется только, чтобы это путешествие длилось подольше. Весело у нас страшно, хохот раздается все время и я давно так весело и хорошо себя не чувствовала. Ты, наверное, знаешь из газет про посещение Императрицы. К сожалению, ничего не могу добавить, т. к. я в это время была на берегу. Про Георгия Львовича могу тебе сообщить, что он здоров и весел и шлет тебе привет. Время у нас летит страшно быстро, хотя должна сознаться, что я лично почти ничего не делаю. С утра вылезаю наверх и беру бумагу для письма, или книгу, но, обыкновенно, ни тем, ни другим не занимаюсь, а сижу и смотрю на море. Когда становится от этого занятия скучно, мы забираемся с Леночкой в рубку и принимаемся за рукоделие, но это бывает тогда, когда она не лежит, т. е. если море совершенно спокойно. По вечерам слушаем граммофон, или играем в домино. Затем большую роль играет принятие пищи, которое продолжается с небольшими перерывами с утра до вечера. Ни Леночку, ни меня нисколько не тянет на сушу и мы сегодня ворчали, что слишком скоро будем в Трондхейме. Передай Боте, что я уже стояла на руле и взбиралась на бизань-мачту. Сегодня весь день идем фиордом, были удивительно красивые места, а сейчас бегала наверх, смотреть, как море фосфоресцирует у нас около винта. Знаешь, Ксенчик, так в письме рассказать трудно, а только на „Святой Анне” удивительно хорошо живется, и, кажется, ни одного неприятного события не было за все время. Георгий Львович очень славный и вся остальная публика симпатичная, вообще я страшно довольна, что поехала. Чув­ствую даже, что на мое здоровье это путешествие действует великолепно…»

Полно радости и веселья и письмо родителям:

.«Дорогие мои Мамочка и Папочка, вот уже я в Северном ледовитом океане — ночью прошли полярный круг. В Трондгейме простояли почти неделю, дожидаясь двух ботов, которые никак не могли доставить. В Трондхейме к нам присоединилась еще новая личность — гарпунер Денисов, довольно интересно рассказывает про китов. У него маленькое ружьецо для стрельбы в цель и мы, стоя на якоре, упражнялись: ставили мишень на юте, а стреляли от штурвала. Расстояние было 40 шагов, и в стрельбе я оказалась не последней. В самый день отхода механик наш вдруг отказался идти дальше и притом так неожиданно, что вещи его остались на судне. Сейчас идем между норвежским берегом и Лофотенскими островами. Леночку бедную извели вконец: вчера вечером ей устроили полярный круг — т. е. положили спичку в зрительную трубу. Все были в заговоре и страшно серьезно разглядывали полярный круг. Она сначала попалась на удочку, и стала расспрашивать, из чего он состоит. Юрий Львович ей объяснил, что это световое явление. Сегодня за завтраком ее дразнили страшно, а она уверяла, что ни минуты не верила. К счастью она очень добродушная и не обиделась»

И следующее письмо Ерминии Александровны еще полно почти детских восторгов:

«Дорогие мои папочка и мамочка! Вот уже я в Северном Ледовитом океане – ночью прошли Полярный круг. В Трондгейме простояли почти неделю, дожидаясь двух ботов… Первое утро в Трондгейме лил дождь, потом к вечеру стало лучше, и мы, т. е. Юрий Львович, Леночка и я, отправились в автомобиле смотреть окрестности… На следующий день мы отправились всей компанией на тот берег фьорда за грибами. Грибов было довольно много — норвежцы их, оказывается, не любят, и привезли порядочную корзину… В Трондгейме к нам присоединилась еще новая личность — гарпунер Денисов. Довольно интересно рассказывает про китов… В самый день отъезда механик наш вдруг отказался идти дальше, и притом так неожиданно, что вещи его остались на судне. Я ужасно была рада, и, кажется, никто особенно не пожалел. Здесь все такие симпатичные люди, он один портил компанию…»

1 комментарий

  1. Здравствуйте! Я недавно занимаюсь темой экспедиции Брусилова, и у меня не так много информации. А вопросы есть. В этой книге Вы пишите: «Кто он, кто поступил на службу на «Св. Анну» одним из первых ещё в Петрограде 20 июня 2014 года». Вероятно, имеется в виду 20 июня 1912. Но И.В.Ходкина приводит выписку трат Б.А.Брусилова: «…Затем в мае, июне и июле «Юре в Лондон» ещё 33440 рублей». И тут либо ошибка у Вас в тексте, либо Неизвестный нанялся на «Св. Анну» ещё в Англии. Либо у меня недостаток информации. Есть и ещё один коммент. О пропавшей почте. В то время ещё была надежда, что шхуна или кто-то из экипажа могут вернуться. Тогда вопрос о письмах встал бы ребром. Поэтому Альбанов не мог не написать о почте. Кстати, там ведь были не только письма, но и документы тех, кто уходил с судна вместе с штурманом.

Leave a Comment

Ваш адрес email не будет опубликован.

Top