— Не хочешь, значит?— Стрелков усмехнулся.
— Ну сам посуди…
— Ладно, понял я тебя,— Стрелков встал,— Тоже принципиальный. Будем жрать свежемороженую дрянь, когда другие копченого карпа есть будут, но зато мы вон какие гордые…
— Свежемороженая-то, может, полезнее,— попытался я перевести разговор в шутку.— Копченая-то, говорят, с канцерогеном.
Но Стрелков не принял моего тона.
— Поддевочки?..— усмехнулся он,— Ты жену свою пожалел бы… Мотается, больная, по очередям. Одета как…
— «…как уборщица»,— подсказал я.
Стрелков несколько смутился:
— Ты мне не приписывай, чего я не говорил.
— Да не бойся, не приписываю,— засмеялся я.— Просто песня такая есть. Из песни слова не выкинешь.
— Знаешь что!..— неожиданно побагровел, поднялся из кресла Стрелков.
— Ну ты что, Толя!.. Шуток не понимаешь?..
— Тоже мне шуточки!.. Терпеть не могу… когда корчат из себя святош. Сами не живут и другим не дают…
Я тоже встал, но в это время снова заверещал телефон. Я торопливо взял трубку.
— Вы просили Федоровку?— спросила телефонистка.
— Давайте…— Я снова сел за стол. Стрелков в это время вышел,— Это из редакции областной молодежной газеты Горин. С кем я говорю?
— Председатель колхоза Воробьев.
— Очень хорошо,— обрадовался я.— Как мне повезло! Обычно редко застанешь председателя колхоза в правлении.
— Это вы случайно меня застали, — председатель колхоза сильно окал.— Зашел на пять минут. Так я вас слушаю.
— Как у вас идут дела с заготовкой веточного корма?— гася в себе неловкость за такой вопрос, спросил я.— Мне нужна информация в текущий номер.
— Веточный корм?— Было слышно, как председатель вздохнул.— И обязательно нужно?
Я тоже вздохнул:
— Обязательно.
— Не очень хорошо обстоят дела,— сухо сказал председатель.
— А в чем дело?— по инерции бодро спросил я.— С постановлением вы знакомы?
— С постановлением-то мы знакомы,— снова вздохнул председатель. Помолчал.— Можно задать вам один вопрос?
— Конечно.
— Вы горожанин или из деревни?
— Родился в деревне,— сказал я.
— Ну тогда мне легче будет объяснять, — обрадовался председатель.— Как вам проще сказать — не нужен нам этот веточный корм.
— Как не нужен?
— А вот так и не нужен,— сказал председатель твердо,— У нас в этом году такой травостой, людей не хватает. Неужели я сейчас людей пошлю на эти веточки, когда трава переспевает?
— А шефы из города?
— Я их послал на силос, — ответил председатель,— Там мне люди нужны, хотя от них тоже мало толку. Ну отправь их на ветки, сколько травы перемнут. Даже если и нужны ветки — немного, для телят да овец, сначала ведь кругом надо выкосить траву, а потом уж только ветки. А в том количестве, что нам спустили по постановлению, они нам принципиально не нужны. Уж если нет в колхозе кормовой базы, никакими ветками дела не спасешь… Кроме того, это ведь настоящее преступление. Простите, чем они думают, готовя это постановление,— только не головой. Вы считаете, ходят веточки обламывают, как собирают букетики цветов? Нет, из-за одного, двух веников большое взрослое дерево рубят. И так тысячами, сотнями тысяч. И какое дерево — липу! А в нашем крае четверть липовых лесов страны. Судить за это надо, что заготовили столько-то веников, а не бить в литавры. Я сразу могу пересчитать, сколько за этим стоит гектаров погубленного леса.— Голос председателя стал жестким.— Так-то вот, товарищ корреспондент! Эти дурацкие венички мы заготавливать не будем. Можете нас критиковать, конечно, но лучше — промолчите, если вы на самом деле человек деревенский. Сколько надо, мы уже заготовили — телятам, ягнятам. Для бани — с душицей и зверобоем. Приезжайте париться.
— Ну что ж, до свидания! — сказал я.
— До свидания! — Председатель чего-то медлил, не клал трубку.— Ну как, будете нас критиковать?— спросил он с усмешкой.
— Если честно сказать, я полностью с вами согласен, но понимаете…
— Понимаю,— не дал мне договорить Воробьев,— Если можете, промолчите. Позвоните в другой колхоз, вон в соседний. Там их заготавливают, чтобы потом сгноить. И приврут ради ровного счета. Заготовили тысячу, а скажут две. Ну и похвалят их. А коровы этой похвалой сыты не будут. А если уж никак нельзя — критикуйте. Я знаю, вам приказали, ваше дело солдатское. Не обижусь. Только на веники с душицей тогда уж не приглашаю…
Вошел заместитель редактора. Долго мялся около меня, протирал очки.
— Как у тебя дела с ветками? — наконец решился он, — Я тебе оставил две с половиной гранки. Полторы Стрелков сделал.
