Королева то – голая!

Однако ни Великий Князь Кирилл, ни его потомки никогда не выражали раскаяния или даже малейшего сожаления по поводу этой измены. Как и никогда не упоминали его послефевральский письменный отказ от прав на престол, сославшись на передачу «этого вопроса на будущую волю народа». Казалось бы, что вопрос закрыт.

Но 1924-ом году, заручившись поддержкой тех же, что и в 1917 году, масонских кругов, он еще при живой вдовствующей Императрице-Матери, издал следующий манифест: «Я, Старший в Роде Царском, единственный законный Правопреемник Российского императорского престола, принимаю принадлежащий мне непререкаемо престол императора Всероссийского. А. Сына Моего, Князя Владимира Кирилловича, провозглашаю Наследником Престола с присвоением ему титула Великого Князя, Наследника и Цесаревича…»

В поисках поддержки проекта «Император Кирилл I» Великий Князь Кирилл проявил невероятную гибкость: сначала он метнулся вправо – в сторону зарождавшейся тогда партии Адольфа Гитлера, потом влево – к американским миллиардерам, предлагая с их помощью учредить в России «демократическую монархию» с Советом, в котором половина мест принадлежала бы американским ставленникам, а позже метнулся в сторону Ватикана, пытавшегося в 1920 годы заключить договор с большевиками о возможности окатоличивания России вместо разгромленного ими Православия. Взамен Кирилл обещал после занятия трона даровать официальное признание Русского Католицизма в виде Русского Экзархата и допускал возможность образования в будущем православно-католической унии. Однако Ватикан предложение Кирилла отверг, надеясь договориться с большевиками напрямую.

Наблюдая за этой возней, великий русский мыслитель Иван Александрович Ильин, выдворенный большевиками из России, писал создавшему в эмиграции Российский Общевоинский Союз (РОВС), генерал-лейтенанту барону П. Н. Врангелю: «Русские масоны работают против большевиков и против династии. Основная задача: ликвидировать революцию и посадить диктатуру, создав для нее свой, масонский антураж. Они пойдут и на монархию, особенно если монарх будет окружен ими или сам станет членом их организации – по прежнему их главная задача — конспиративная организация своей элиты, своего тайно-главенствующего масонского «дворянства», которое не связано ни с религией, ни с политической догмой, ни с политической формой правления: все хорошо, если руководится нашей элитой».

Так вот масоны активно взялись за продвижение и финансовое обеспечение проекта «Кирилл I». И если другие Романовы, члены Императорского дома: племянник Николая Второго, князь Михаил Федорович, князья Дмитрий и Андрей во время Второй мировой войны участвовали во французском Сопротивлении, то Великий Князь Кирилл, вопреки утверждениям г. Закатова о безупречности биографии  Великого князя Кирилла, предложил свои услуги Гитлеру. Уже 26 июня 1941 года он обратился к соотечественникам в эмиграции с воззванием: «В этот грозный час, когда Германией и всеми народами Европы объявлен крестовый поход против большевизма-коммунизма, который поработил и угнетает народ России, я обращаюсь ко всем верным и преданным сынам нашей Родины с призывом по мере сил и возможности способствовать свержению большевистской власти и освобождению нашего Отечества от страшного ига коммунизма». Правда, на дальнейшее сотрудничество с Гитлером он не пошел и жил в Германии практически в качестве заложника. В последние дни войны Кирилла Владимировича захватили американцы в Австрии в расположении лагеря остатков РОА генерала Власова. Преследовать после войны, как не представляющего никакой опасности для коммунистической власти в России, Великого Князя не стали. Какое-то время он жил в Баден-Бадене. Англия принять его, как прислужник Гитлеру, категорически отказалась. Швейцария тоже. В результате он вынужден был выехать на жительство в Испанию и только много лет спустя смог вернуться во Францию.

Его сын, Владимир Кириллович, провозглашенный отцом «Великим Князем, Наследником престола и Цесаревичем», по утверждению г. Закатова, тоже «венценосец» с безупречной репутацией, оказался достойным преемником своего «венценосного» отца. В 1952 году в разгар холодной войны он обнародовал заявление, что внутренние перемены в России невозможны «без применения внешней силы, без внешней вооруженной помощи». Фактически это означал призыв Америке начать войну против СССР, а при уже наличии в то время у Америки атомного оружия такая война могла быть только атомной.

«Великий Князь» Владимир Кириллович не имел сыновей, а согласно основным законами Российской Империи наследником Престола мог стать только агнат (мужчина), тогда он решил назначить императрицей, на первую пору «престолоблюстительницей», свою дочь Марию Владимировну. Но и это еще не конец кирилловской «царской» династической истории. Следующей попыткой самоутверждения кирилловской линии стало присвоение Марией Владимировной в 1976 году титула российского Великого Князя мужу, принцу Францу Вильгельму Прусскому, переименовав его в Михаила Павловича, и объявление его сына Георгия, рожденного в 1981 году, Великим Князем и Цесаревичем Георгием Михайловичем.

И совсем не случайно, что именно с этой, подзуживаемой масонами, «императорской шайкой» завязала контакты пытающаяся удержаться у власти в России старая партноменклатура вкупе с новой лево-либеральной властью, чувствующей себя в стране \не очень уверенно.